|
Нужно, однако, остерегаться от впадения в колоссальную и многовековую ошибку буржуазной истории философии, видевшей в неоплатонизме только одну беспросветную мистику, только одну оголтелую фантастику, только беспредметную игру ума и чувств. Неоплатонизм всегда занимался логикой, ничуть не меньше, чем мистикой, всякого рода логическими дедукциями, определениями, расчленениями, классификациями, всякого рода математическими, астрономическими, натурфилософскими и физическими построениями, всякого рода филологическими, историческими и комментаторскими изысканиями. И эта особенность неоплатонизма развивалась в нем чем дальше, тем больше, достигая, в конце концов, степени вполне схоластической систематики всего тогдашнего философского и научного знания. Мистика и утонченнейшая логика всегда тут шли рука об руку; и все предыдущие пункты неоплатонической философии находили здесь совершенно в одинаковой степени и мистическую и логическую разработку. Так ведь нужно было этого ожидать с самого начала, потому что здесь перед нами перезрелая и престарелая античная культура, уже давным-давно изжившая свое прогрессивное социальное строительство и ушедшая в культивирование субъективных глубин индивидуально-человеческого сознания. Мистика и логика были здесь разными формами одного и того же отрешения от жизни. Таково общее содержание неоплатонизма, если не вникать в отдельные этапы его четырехвекового развития. II ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР ФИЛОСОФИИ НЕОПЛАТОНИЗМА И ЕЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗДЕЛЕНИЕ Однако, прежде чем перейти к историческим этапам развития неоплатонизма, необходимо усвоить еще одну идею, тоже не очень популярную среди исследователей, но без которой включение неоплатонизма в античную эстетику является предприятием не очень ясным и не очень необходимым. Речь идет о том, что вся приведенная у нас выше характеристика неоплатонизма, включая все его основные логические категории, исходит из представления о неоплатонизме не просто как о философской системе, но именно как об эстетике. В сущности говоря, это относится и ко всем другим периодам античной философии. Но в неоплатонизме это дает о себе знать с особенной силой. §1. Символический характер неоплатонизма 1. Кратко об истории оценки неоплатонизма В те столетия новоевропейской философии, которые прошли от Возрождения до немецкого идеализма, античный неоплатонизм понимался не только весьма плохо и недостаточно, но даже унизительно и вполне пренебрежительно. Ведь то были века в основном рационализма или эмпиризма. Рационализм процветал в континентальной Европе и исторически возглавлялся Декартом (1596-1650), эмпиризм же достигал своих главных успехов в островной Европе, то есть в Англии, и возглавлялся Фр. Бэконом (1561-1626). Эпоха Возрождения еще была полна неоплатоническими построениями, или, по крайней мере, развивала их отдельные важные области. Таковы Николай Кузанский (1401-1464), Марсилио Фичинс (1433-1499) и Джордано Бруно (1548-1600). Но начиная с XVII в. антично-средневековый, да заодно и возрожденческий неоплатонизм совершенно потерял всякий кредит, и те начальные элементы рационализма и эмпиризма, которые зародились в эпоху Возрождения, стали здесь расцветать в целые мощные школы или по крайней мере создавать вполне антинеоплатоническую проблематику. Правда, те полторы тысячи лет, когда процветал неоплатонизм, не могли исчезнуть сразу и навсегда. Этот неоплатонизм давал весьма заметную продукцию как на почве все того же новоевропейского рационализма, например у Мальбранша (1638-1715) и отчасти Лейбница (1646-1716), так и на почве эмпиризма Беркли (1685-1753) и кембриджского неоплатонизма (2-я половина XVII в.). — 167 —
|