Опыты научные, политические и философские. Том 2

Таким образом, наука, занимающаяся действием и противодействием воображаемых тел, помещаемых в пространстве, есть необходимое продолжение, непрерывное развитие общей механики. Мы уже видели, что она не может быть безусловно обособленной от той науки, которая занимается небесными телами, и с самого начала получила название астрономии. Раз эти факты признаны, то, мне кажется, не может остаться никакого сомнения касательно ее истинного места в классификации наук.

Оставляя в стороне менее важные возражения отчасти потому, что они были уже косвенным образом опровергнуты, отчасти потому, что рассмотрение их потребовало бы слишком много места, мы сразу переходим к изложению общих аргументов, устанавливающих наше положение. В нашем распоряжении для этого имеются два пути: из них один пригоден лишь для тех, кто принимает общую доктрину эволюции; с него мы и начнем.

За отправной пункт мы берем концентрацию туманообразной материи. Следуя за перераспределениями этой материи, как она, сгущаясь, образует вращающиеся вокруг себя сфероиды с концентрическими кольцами, которые затем разрываются и иногда сами образуют вторичные сфероиды с тем же движением, мы доходим наконец до планет в том виде, как они существовали вначале. До сих пор мы рассматривали совершившиеся явления как чисто астрономические; а так как наша Земля, как один из этих сфероидов, образовалась из газообразных и расплавленных веществ, то она и не представляла никаких особых данных для какой-либо более сложной конкретной науки; по истечении громадного времени на Земле образовалась наконец твердая кора, которая, по прошествии тысячи лет, утолщилась, а по прошествии других тысяч лет охладилась достаточно, чтобы дать возможность образованию сперва различных газообразных сложных тел, а затем и воды. Тогда переменное положение различных частей сфероида относительно Солнца стало производить заметные действия, и вот наконец создались явления метеорологические, а затем и явления геологические, какие мы знаем теперь, - явления, обусловленные, быть может, отчасти теплотой Солнца, отчасти внутреннею теплотой Земли и отчасти действием Луны на океан! Как достигли мы этих геологических явлений? Когда именно окончились астрономические перемены и начались геологические? Достаточно задать вопрос, чтобы увидеть, что между ними нет действительного разделения. Оставляя в стороне всякую предвзятую идею, мы не находим ничего, кроме группы явлений, делающихся все более и более сложными под влиянием тех же первоначальных факторов-, и мы видим, что наши произвольные деления основываются лишь на причинах удобства. Пойдем дальше, на следующую ступень. По мере того как поверхность Земли продолжала охлаждаться, переходя незаметно через все степени температуры, все более становилось возможным образование более и более сложных неорганических тел, затем поверхность охладилась до той степени температуры, которая допустила возможность существования наименее сложных веществ, так называемого органического рода, и наконец, стало возможным образование самых сложных органических соединений. Химики в настоящее время показали нам, что эти соединения могут быть получены посредством синтеза лабораторным путем, причем каждая восходящая степень сложности делает возможной следующую, более высокую, степень. Отсюда можно заключить, что последовательные синтезы такого же рода и происходили в тех мириадах лабораторий, бесконечно различных друг от друга и по материалам и по условиям, какие кишели на поверхности Земли в течение тех тысяч лет, какие ей потребовались, чтобы последовательно перейти через все эти степени температуры, отсюда можно заключить также и то, что и непостоянная и столь сложная субстанция, из которой произошли все организмы, образовалась в свою очередь микроскопическими дозами и что из нее путем постоянной интеграции и дифференциации эволюция произвела все организмы. Где же проведем мы разделительную черту между геологией и биологией? Синтез самого сложного соединения есть лишь продолжение синтезов, которыми образованы были все более простые сложные соединения. Те же первоначальные факторы действовали заодно с этими вторичными метеорологическими или геологическими факторами, ими же порожденными. Нигде мы не находим пустого места в этом постоянно усложняющемся ряду, так как существует явная связь между теми движениями, каким подвергаются различные сложные соединения в своих изомерных преобразованиях, и теми изменениями формы, каким подвергалась первоначальная пластическая материя, называемая нами живою. Биологические явления, несмотря на различия, отличающие их на дальнейших ступенях, в начале своем нераздельны от явлений геологических, - нераздельны от ряда постоянных преобразований, произведенных действием физических сил на материю, составлявшую поверхность Земли. Бесполезно проходить дальнейшие ступени. Как из группы явлений биологических рождается и развивается постепенно группа явлений более частных, называемых нами психологическими, - это не требует никакого объяснения. А когда мы доходим до психологических явлений самого высшего порядка, ясно, что, следуя за постепенным развитием человечества, начиная от самых простых бесприютных неоседлых семей до более или менее больших и цивилизованных племен и народов, мы перейдем незаметно от явлений индивидуальной человеческой деятельности к явлениям коллективной человеческой деятельности. Другими словами, не очевидно ли, что в этом классе наук, состоящем из астрономии, геологии, биологии, психологии и социологии, мы имеем естественную группу, части которой не могут быть разъединены или поставлены в обратном порядке? Здесь для явлений существует одновременно двойная зависимость: зависимость с точки зрения их начала и происхождения и зависимость с точки зрения того способа, каким они могут быть объяснены. В космическую эпоху явления происходили в этом порядке последовательности, и полное научное объяснение каждой группы зависит от научного объяснения групп предшествующих. Никакая другая наука не может быть вставлена между членами этой группы, без нарушений их связности. Поместить физику между астрономией и геологией значило бы сделать пробел в сплошном ряду преобразований; то же самое было бы, если бы поместить химию между геологией и биологией. Правда, физика и химия необходимы для объяснения этих последовательных рядов фактов, но из этого не следует, что они должны быть сами помещены в эту серию.