Об искусстве рассуждения

вещей к этому устройству. Например, то, каким образом я устроен, определяет пищу, в которой я нуждаюсь; а то, как устроены сами потребляемые продукты, определяет способы, какими я могу пользоваться пищей.

Обо всех этих различных устройствах я могу иметь лишь весьма неполные знания; собственно, я их не знаю, но опыт учит меня употреблению вещей, которые мне со­вершенно необходимы; я обучился этому благодаря испы­тываемому мною удовольствию или страданию и обучился быстро; для меня было бы бесполезно знать о них больше, и природа ограничила этим свои уроки.

Мы видим в се уроках систему, все части которой полностью упорядочены. Если во мне имеются потребно­сти и желания, то вне меня есть предметы, пригодные для их удовлетворения, и я обладаю способностью познавать их и пользоваться ими.

Эта система естественно ограничивает мои знания сфе­рой небольшого числа потребностей и небольшого числа вещей, предназначенных для меня. Но если мои знания немногочисленны, они хорошо упорядочены, так как я извлек их из самого порядка моих потребностей и из поряд­ка отношений, в которых вещи находятся ко мне.

Следовательно, я вижу в сфере моих знаний систему, соответствующую той системе, которой следовал творец моей природы, создавая меня. И это не удивительно, ибо если даны мои потребности и мои способности, то тем са­мым даны мои исследования и мои знания.

Все одинаково связано в той и другой системе. Мои органы, ощущения, которые я испытываю, суждения, кото­рые я высказываю, опыт, подтверждающий или исправляю­щий их, образуют ту и другую систему для моего сохране­ния. По-видимому, тот, кто меня создал, расположил все в таком порядке лишь для того, чтобы самому заботиться обо мне. Вот та система, которую нужно изучать, чтобы научиться рассуждать.

Сколько бы мы ни наблюдали способности, которые дает нам наше устройство, и то, как оно заставляет нас их применять,— это не будет чрезмерным, одним словом, никогда не будет чрезмерным наблюдение того, что мы де­лаем исключительно благодаря нашему устройству. Его уроки, если мы умели извлекать из них пользу, были бы лучшей из логик.

Действительно, чему оно учит нас? Избегать того, что может нам повредить, и отыскивать то, что может быть

для нас полезно. Но нужно ли для этого, чтобы мы судили о сущности вещей? Творец нашей природы не требует это­го. Он знает, что он сделал эти сущности недоступными для нас, и хочет только, чтобы мы судили об отношениях, в которых эти вещи находятся к нам, и об отношениях, в которых они находятся между собой, когда знание этих последних может принести нам какую-нибудь пользу 16. У нас есть средство, чтобы судить об этих отношениях; оно является единственным пригодным для этого сред­ством; мы должны наблюдать ощущения, которые пред­меты вызывают в нас. Насколько могут простираться наши ощущения, настолько может простираться сама сфера наших знаний; за ее пределами нам недоступно никакое открытие.