|
Таков монизм Посидония. Но он все же не так монолитен, как у греческих стоиков периода Древней Стой. Если они думали, что "Бог, ум, судьба и Зевс - одно и то же" (VII, 135), то у Посидония, согласно свидетельству Аэция, на первом месте Бог, на втором - природа и на третьем - судьба3. Таким образом, Бог противопоставляется природе, а Бог - это, по-видимому, небо, тогда как природа в данном случае уже не весь мир, а земля, подлунный мир. Правда, информация на этот счет противоречивая. Отметив, что стоики понимали слово "мир" трояко: "сам бог, то есть обособленная качественность всей сущности; он не гибнет и не возникает" (VII, 137), творец мироустройства; само мироустройство; совокупность того и другого, - Диоген Лаэртский продолжает, что Посидоний видел в мире "построение, включающее небо и землю с их естества-ми" (VII, 138). Но далее у того же доксографа говорится, что Посидоний, вместе с Зеноном и Хрисиппом, сущностью бога считал весь мир в небе (см. VII, 148). "Ведущая часть мира" - именно небо (см. VII, 135), а не Солнце, как у Клеанфа, и не эфир, как у Хрисиппа и стоика I в. до н. э., наставника Катона Утического, Антипатра Тирского. Небо, надлунный мир, активно. Природа как подлунный мир пассивна. Небо, Бог, космический разум, разумная огненная пневма, разумная космическая душа (это все одно и то же) "пронизает все части мира", как душа все части человека" (VII, 138), благодаря чему все "устрояется умом и провидением" (VII, 138). Это устроение совершается не извне, а изнутри мира. Исходящий от неба бог создает в природе формы, подчиненные числам и числовой гармонии. Здесь мы видим следы платоновского бога-демиурга. Но у Платона демиург, бог-ремесленник, вне мира, он творит космос из заданного ему материала, существующего вечно, по заданным образцам-идеям, у Посидония же как стоика бог действует на космос изнутри него, как внутренне присущая миру имманентная сила. И этот бог, он же платоновская космическая душа (у Платона она творится до творения космоса богом-демиургом), телесен. Все же некий раскол между небом и землей, между надлунным и подлунным мирами, между миром вечным и миром гибельным требует дополнительного связующего звена, должна быть связующая сила, которую Посидоний находит в симпатии. Это "природные соответствия". Главное в этом соответствии, в этой взаимосвязи, в этой симпатии - симпатия между небом как ведущей частью и землей как ведомой, что доказывается хотя бы загадочным для тех времен влиянием Луны и Солнца на морские приливы и отливы, так что изучение этого природного явления имело для Посидония не только физическое, но и метафизическое, философское, значение. — 136 —
|