Голос и феномен

К этому мы должны еще вернуться, а здесь мы только хотим отметить, что значит «выражение» для Гуссерля: вы-

29 Ideas I, § 124; ET, p. 321. Более подробно мы исследуем проблему значения и выражения в Ideas 1 в работе «La Forme et le vouloir-dire: No te sur la ph?nom?nologie du langage,» Revue internationale de philosophie, LXXXI (сентябрь, 1967), 277—99.

[49]

ход-за-пределы-себя акта, а значит, смысла, который мо­жет оставаться в себе, тем не менее, только в речи, в «фе­номенологическом» голосе.

2. Уже в Исследованиях слово «выражение» нуждает­ся в ином основании. Выражение — это волевая экстериоризация; оно означается, полностью осознается и оно ин­тенционально. Не существует выражения без интенции субъекта, оживляющего знак, дающего ему Geistigkeit. В указании оживление имеет два ограничения: тело зна­ка, которое не является просто дыханием, и то, на что он указывает, существование в мире. В выражении интенция абсолютно раскрыта, поскольку она оживляет голос, мо­гущий оставаться всецело внутренним, и поскольку вы­ражение есть значение (Bedeutung), т. е. идеальность, не «су­ществующая» нигде в мире.

3. То, что не может быть никакого выражения без волевой интенции, можно подтвердить и с другой точки зрения. Если выражение всегда обитаемо и оживлено зна­чением (bedeuten), как желающим говорить, то это пото­му, что для Гуссерля Deutung (интерпретация или пони­мание Bedeutung) никогда не может иметь места вне ораль­ного дискурса (Rede). Только такой дискурс является пред­метом для Deutung, который первоначально никогда не читается, но, скорее, слышится. То, что «означает», т. е. то, что значение предназначает сказать, — значение, Bedeutung, — остается тому, кто говорит, поскольку он го­ворит то, что он хочет сказать, то, что он предназначает сказать — выразительно, открыто и сознательно. Давай­те рассмотрим это.

Гуссерль признает, что использование им слова «выражение» является чем-то «вынужденным». Но при­нуждение, которое таким образом упражнялось над язы­ком, вскрывает его собственные интенции и в то же вре­мя обнаруживает общее основание метафизических им­пликаций.

Мы можем предположить, в качестве предварительного понимания, что вся речь (Rede) и каждая часть речи (Redeteil) так же, как и любой знак, который является сущ-