|
1 это значит, для физика, иметь орган, физически связующий наше тело с этим полем, то есть служащий местом особливого физического действия линий магнитной силы на живое тело. Условия такого воздействия известны. Необходимо, чтобы некоторая часть нашего тела заметно деформировала магнитный поток, проходящий сквозь тело. Это возможно было бы или при наличности собственного электромагнитного поля тела, или при большой разнице коэффициентов магнитной проницаемости у тела и у окружающего его воздуха. Первая возможность могла бы быть осуществлена двояко: или циркуляцией по телу значительных электрических токов, или присущностью ему системы хороших проводников, по которым проходили бы, при движении их в магнитном поле, токи индуктивные. Вторая возможность могла бы быть осуществлена при скоплении в теле значительных пара- или диамагнитных масс. Поясним свои слова более наглядно. В первом случае осуществилось бы магнитное чувство, если бы некоторые органы нашего тела были из меди, например, или серебра; во втором—если бы они были из железа или висмута. Но телу нашему не свойственны металлические органы ни того, ни другого вида, и следовательно, физически рассуждая, мы должны признать понятной свою нечувствительность к магнетизму. Наше тело мало чем отличается от окружающей среды в отношении электромагнитного поля; оно не существует в своей обособленности, с точки зрения магнитного поля, и следовательно, магниты не существуют для тела. Можно сказать, что если бы магнит был одарен сознанием, он не заметил бы нас, мы были бы для него неуловимы. Точно так же и мы не замечаем магнитов, как таковых,— они остаются для нас неуловимы. Или еще: ощущение возникает при задержке нашим организмом действия на него среды, а сознание—при задержке средою нашего на нее воздействия. Мы не задерживаем магнитного потока—и потому не ощущаем его; магниты не задерживают нашего на них воздействия—и мы не осознаем себя живущими в магнитном поле. VI. Но из сказанного явствует, как именно мог бы быть представлен орган электромагнитного чувства. «Если бы в каком-нибудь месте нашего тела было сосредоточено достаточное количество нервных клеток с достаточно сильным магнитным веществом, то мы,—рассуждает О. Винер,—могли бы без помощи небесных светил на неизвестном нам месте земли отличать столь же точно север от юга, как мы отличаем верх от низа»28. Различаем же мы верх от низа потому,—поясним соображения Винера,—что тело наше представляет систему тяжелых масс, то есть не безразлично к силе тяготения. Сюда можно добавить еще, что если бы некоторая часть нашего тела представляла собою род катушки с медной проволокой, то — 349 —
|