Сочинения в четырех томах. Том 3. Часть 1

1

(или, соответственно, точность измерений у аппаратов) в извест­ных границах не зависит от силы возбуждения. Отрицать же высоту возбуждений у класса приборов можно лишь делая неопределен­ным самый класс, то есть разумея под ним не только существующие приборы, но и могущие быть еще изобретенными впредь; но если так, если самый класс приборов делается неопределенным, то тогда, конечно, снимается и понятие о пороге возбудимости и о пороге отношений, ибо всегда могут быть построены инструме­нты более чувствительные и более точные, нежели имеющиеся налицо. Значит, напрасно Винер ослабляет собственную мысль ограничением, не имеющим под собою подлинной исторической почвы, и слишком поспешно отказывается от всецелой функцио­нальной однородности органов и аппаратов.

IV. Обратимся, теперь, к числовому сравнению тех и других. Определение веса рукою достигает только 30% точности, если ограничиваться ощущениями давления, то есть держать руку неподвижно. Но если поднимать руку несколько раз вверх, то есть присоединять к ощущению давления еще мускульное чувст­во производимой при этом работы, то степень точности опреде­лений повышается, именно до 10%, так что порог отношений переходит от ?з к ?ю- Какова же теперь чувствительность весов!—Точные весы могут, при нагрузке в 1 килограмм на каждой стороне, показывать еще 1/2оо часть миллиграмма. Сле­довательно, их порог отношений лежит около одной двухсот­миллионной (?2оо ооо ооо), так что весы в двадцать миллионов (20 ООО ООО) раз чувствительнее нашего тела по отношению к раз­ности давлений. Чтобы сделать эти числа более близкими на­шему сознанию, Винер поясняет: если бы мы были столь же чувствительны к грузу, как точные весы, то замечали бы умень­шение веса при повышении руки только на 2 сантиметра над поверхностью земли; кроме того, мы чувствовали бы увеличение тяжести своего тела, когда проходили бы над золотым шаром радиусом в 35 сантиметров, закопанным на один метр под землею. Следовательно, если у каких-либо чрезвычайно одарен­ных в смысле чувства тяжести исключений рода человеческого, у своего рода гениев этого чувства, чувствительность хотя бы отчасти приближается к чувствительности худших весов, то тогда физически объяснимы, кстати сказать, вполне удостове­ренные опыты с «волшебным прутом», открывающим в руках особых «кладоискателей», получающих свою способность на­следственно, сокрытые в земле рудные и водяные вены. А поче­му и не существовать такой гиперэстезии чувства тяжести, как существует гиперэстезия многих других чувств? Но вернемся к средней чувствительности, вооруженной аппаратами.