|
В своей работе "Открытое общество и его враги" Карл Поппер прямо называет социокультурную теорию Платона диаметрально противоположной эгалитаризму, т.е. признает ее элиторной.[97] В дальнейшем, критикуя Платона за это, он всячески старается показать теоретическую и социальную несостоятельность этой платоновской концепции, объявляя его "Чары" враждебными своей концепции "открытого общества". Перед нами фактически самая полная критика элитологии Платона. К сожалению, Поппер недостаточно последователен в ней. Его критика не носит конструктивный характер, поскольку автор заведомо исходит из ошибочности исходных суждений Платона. Поппер выбирает достаточно примитивный метод критики своего оппонента: он так же,как и Ницше, переворачивает и ставит Платона с ног на голову. То, в чем Поппер обвиняет Платона, в том же самом можно обвинить и самого Поппера. Это таинственное "то" Поппер помещает в самый конец первого тома своей книги в надежде, что утомленный читатель не совсем поймет, о чем идет здесь речь. А речь идет о "чарах" Платона и "чарах" самого Поппера. Поппер пишет, что "Платон не стал высказывать своей враждебности разуму, он очаровал всех интеллектуалов своей блистательностью, льстя и завлекая их своим требованием,согласно которому править должны посвященные. Восставая против справедливости, он убедил всех справедливых людей, что он является ее защитником... И он добился удивительнейшего эффекта, убедив даже самых великих гуманистов в аморальности и эгоистичности их веры. Я не сомневаюсь, что ему удалось убедить и самого себя..." [98] Оба чародея друг друга стоят. Точнее, Поппер сделал все, чтобы "примазаться" к чародейству Платона, усиленно его критикуя. Он (Поппер) следует старому и банальному правилу: "Хочешь стать великим - всячески критикуй великого и на тебя обратят внимание,как на его великую тень". Он прямо так и заявляет: "То, что нам следует извлечь из Платона, в точности противоположно тому, что он пытался преподать нам." [99] Поппер достаточно резко критикует "доктрину избранности", хотя к самой теории элит так и не решается подойти.[100] Классики элитаризма ХХ века (в частности, В.Парето) фигурируют у него не в качестве "сообщников" Платона, как это следовало бы ожидать из названия самой книги, а почему-то в качестве некого театрального и вполне нейтрального фона.[101] Постоянно цитируемый им Парето, абсолютно им "кастрирован" с точки зрения его элитологического учения. Апологетика "свободного общества" совершенно не вникает в сущность платоновской философии избранности, а критикует ее в той части, которая содержит критику демократии. Получается "критика самой критики"! Известный идеологический стереотип, далекий от науки и философии. Если бы Поппер был корректным в своей критике элитологии Платона, то он не стал бы прибегать к такому примитивному штампу, а исследовал бы истоки и причины этой "враждебной" ему доктрины. Как заметил один из современных систематизаторов философии, "в критике Платона Поппер излишне суров, более того, недостаточно гибок. Неужели великий философ древности, каковым является Платон, должен быть действительно назван врагом современного общества?"[102] Если у Платона идеал - справедливость, то у Поппера - свобода. "Идеал справедливости вполне уместен, а вот идеал свободы, был, к сожалению, чужд Платону. Кроме того, Платон конкретизирует идеал справедливости крайне умозрительно, без опоры на реальные факты. Именно это - путь к утопии".[103] — 59 —
|