Тайна курочки рябы. Безумие и успех в культуре (Руднев В.П.)

Мы не сообщим ничего нового, сказав, что те "формы жизни", которые предложил XX век уже в самом начале, резко расходились с теми привычными формами жизни, которыми жил век XIX. В частности, одной из таких привычных форм было естественнонаучное представление о времени, связанное со вторым началом термодинамики. Построение новых моделей, в частности, теории относительности и квантовой механики поколебало эти привычные представления (как известно, в частности, время в микромире обратимо, элементарные частицы могут двигаться и в будущее, и в прошлое [Рейхенбах 1962]).

С другой стороны, чрезвычайно усложнились представления о человеческой психике, прежде всего благодаря психоанализу. В-третьих, конечно, Первая мировая война. В результате в качестве защитной реакции человеческого сознания на эти чрезвычайные стрессы актуализировалась шизофрения, которую можно считать таким же "изобретением" XX века,

как психоанализ и релятивистскую физику. Шизофрения была отражением
в человеческой психике тех новых моделей, которые стереотипно
мыслящее человеческое сознание не могло вместить. Однако постепенно
часть этой шизофренической массы, по-видимому, интеллектуально
наиболее состоятельная часть, адаптировалась к новой ситуации и дала
культурный Ответ (в смысле А. Дж. Тойнби) на столь трудный Вызов,
который предложила культура XX века. Этот ответ и был шизотипической
картиной мира, которая реализовала себя прежде всего в сюрреализме,
неоклассицистическоймузыке,неомифологическомромане,

неортодоксальной психотерапии типа Юнга и Лакана, философии Витгенштейна и Хайдеггера, семантике возможных миров и многозначной логике, авторском кинематографе Бунюэля и Тарковского, во всей совокупности текстов литературы, искусства и философии послевоенного постмодернизма.

Но почему все перечисленные нами направления мы относим к шизотипическому? Давайте сразу ответим на этот важный вопрос. Во-первых, я должен сразу сказать, что в этой работе мы покидаем область патографии в узком смысле, то есть описание жизни человека или произведения искусства с точки зрения психопатологии. Наша задача в этом исследовании совсем другая - мы показываем, как то или иное психопатологическое явление - в данном случае шизотипия -соотносилось с явлениями большой культуры. То есть нас не интересует психиатрический диагноз Мандельштама и душевная болезнь Булгакова и то, как они проявлялись в их творчестве. Но то, что они внесли в культуру XX века, неотделимо от того, чем они болели и чем болел сам XX век. В XX веке психическая болезнь в определенном смысле перестала быть частным делом. Это очень хорошо понимал, например, такой блестящий художник XX века, как Сальвадор Дали, который из своей болезни сделал себе имидж, славу и миллионы. Создатель паранойяльного метода, наслаждающийся собой и превозносящий себя мегаломан - и при этом действительно великий художник - такого в XIX веке, по-видимому, быть не могло.

— 54 —