Бытие и сознание

В учении о воле конфликтность обычно выступала в виде борьбы мотивов. Наличие борьбы мотивов, предшествующей решению, нередко вводилось как необходимый при­знак в самое понятие воли и волевого действия. На самом деле борьба мотивов, коле­бание между различными решениями, необходимость преодолеть внутренние трения не является обязательным, «конституирующим» признаком воли, волевого действия. Они, скорей, — выражение тех препятствий, которые встают на его пути. Сила воли од­нозначнее определяется преодолением внешних препятствий, выступающих и в виде внутренних трений. Преодоление последних, даже когда оно обнаруживает силу воли, вместе с тем обнажает ее раздвоенность и, значит, слабость. Наличие борьбы мотивов — не проявление или признак воли, а лишь случай, требующий ее проявления. Иногда достаточно осознать одну-единственную цель, но осознать ее во всей ее жизненной зна­чительности, чтобы отпала возможность какой бы то ни было борьбы мотивов, чтобы человек отдал ей всего себя, всю спою жизнь. Воля необходимо предполагает созна­тельное принятие и осуществление цели; но сознательность не следует смешивать с рассудочностью — с выбором верхушечным, «поверхностным» (в прямом и переносном смысле), одним только рассудком, а не вместе с тем и всем своим существом, всеми его сокровенными, в том числе и неосознанными устремлениями (Фауст у Гете недаром говорит Мефистофелю: «Nur keine Furcht, dass ich dies Bundnis breche. Das ungeteilte Stre-ben meinerganzen Kraft ist gerade das, was ich verspreche> — то, что он обещает, выражает нераздельное устремление всех его сил, поэтому не приходится опасаться, что он не вы­полнит уговора).

В период господства теории бесконфликтности, связанной со стремлением к парадной лакировке действительности, у нас появилась тенденция игнорировать борьбу мотивов и вовсе исключить ее из волевого акта, признать не наличие, а отсутствие борьбы моти­вов необходимым признаком волевого действия. И это не точно. Ни наличие, ни отсут­ствие борьбы мотивов не являются необходимым признаком воли конкретности вся­кий волевой акт выражает не только побуждение, связанное с целью именно данного волевого действия, но и — более или менее адекватно — личность в целом. Воля, как определенным образом организованная совокупность желаний, выражаю­щихся в поведении, в регуляции действий, относится к побудительной, а не к исполни­тельской регуляции, о которой идет речь при различении произвольных действий и движений от непроизвольных. В плане побудительной регуляции воля означает пере­ход от потребностей как непосредственно действующих побуждений к мотивам или по­буждениям осознанным, оцененным с точки зрения общественных норм и интересов и принятым человеком'.