|
1 ную противоположность греческому роману во всех его свойствах? Итак, новеллу отличает от романа то же самое, что непреодолимой пропастью разделило роман и буржуазную комедию (нем.). С. 64. ...(как в лирике сонет, триолет). — Сонет (итал. sonetto, от прованс. sonet - песенка) — твердая стихотворная форма: стихотворение из 14 строк, разделенное на 2 четверостишия (катрена) и 2 трехстишия (терцета). - Триолет (франц. triolet) - восьмистишие, где стихи четвертый и седьмой повторяют первый, а восьмой повторяет второй; от тройного повторения первого стиха и произошло это название. Пример: «Лизета чудо в белом свете», Вздохнув, я сам себе сказал: «Красой подобных нет Лизете; Лизета чудо в белом свете; Умом зрела в весеннем цвете». Когда же злость ее узнал... «Лизета чудо в белом свете», Вздохнув, я сам себе сказал. Карамзин С. 65. ...Эпос поддерживает «дух», не резонируя психологическими картинами, а изображая действие в его возвышенности (Ср. Роланд. /. 22-23). - Шпет имеет в виду следующие строфы «Песни о Ролланде»: XXII Роландов смех услышал Ганелон. От злобы сердце у него зашлось. Едва без чувств не пал на землю он. И молвит графу: «Знай, я недруг твой: Ты виноват, что избран я послом. Я — перед вами, праведный король, Исполнить вашу волю я готов». |Карл говорит: «Сердиться вам грешно».) Аой! XXIII «Я вижу, к маврам надо ехать мне. Кто послан к ним, тому возврата нет. Король, на вашей я женат сестре. 1 Красавец сын у нас родился с ней. То - Балдуин, он будет удалец. Я вас прошу ему отдать мой лен, А мне уж сына не видать вовек». «Не в меру нежны вы, - король в ответ. - Пора вам ехать, раз я повелел». Аой! С. 66. ...Достоевский доводит конфликт, антиномии до абсурда. Ср. Иванов Вяч. Борозды и межи. Опыты эстетические и критические. М., 1916. С. 18. - Иванов пишет: «Новизна положения, занятого со времени Достоевского романом в его литературно-исторических судьбах, заключается именно в том, что он стал под пером нашего художника трагедией духа. ... Та эпическая форма, которую мы называем романом, развиваясь все могущественнее (в противоположность героическому эпосу, который после Илиады только падал), восходит в романе Достоевского до вмещения в свои формы чистой трагедии». С. 66. ...у Достоевского (вопреки Вячеславу) до идеи, до «рока» не доходит. См.: Иванов Вяч. Борозды и межи. С. 24-25. - Иванов пишет: «Так как по формуле Достоевского (так же сценической по существу) все внутреннее должно быть обнаружено в действии, оно неизбежно приходит к необходимости воплотить антиномию, лежащую в основе трагедии, - в антиномическом действии; оно же в мире богов и героев, с которыми имела дело античная трагедия, оказывается большею частью, а в людском мире и общественном строе всегда и неизбежно - преступлением». И далее: Достоевский «наглядно и жизненно являет нам тайну антиномического сочетания обреченности и вольного выбора в судьбах человечка. Он как бы подводит нас к самому ткацкому станку жизни и показывает, как в каждой ее клеточке пересекаются скрещенные нити свободы и необходимости. Метафизическое его изображение имманентно психофизическому; каждый вол иг и поступает так, как того хочет его глубочайшая, в Боге лежащая или Богу противящаяся и себя от него отделившая, свободная воля, и кажется, будто внешнее поверхностное воление и волнение всецело обусловлены законом жизни, но то изначальное решение, с Богом ли быть или без Бога, каждую минуту сказывается в сознательном согласии человека на повелительное предложение каких-то бесчисленных духов, предписывающих ступить сюда, а не туда, сказать то, а не это. Ибо, при раз сделанном метафизическом выборе, поступить иначе, в каждом отдельном случае, и нельзя». — 466 —
|