|
Мать сказала: — Войдите, пожалуйста. Когда бабушка Марфа вошла, мать ласковым голосом пригласила ее садиться. Бабушка села, тяжело вздохнула и промолвила: — Еле дошла. До того ноги болят, до того болят... Петрик с изумлением смотрел на бабушку Марфу. Он спросил: — Бабушка Марфа, разве вы сами шли? — Да, не ехала, а шла,— ответила бабушка и, улыбнувшись, дала Петрику угощение — сладкий коржик. — Вы же, мама, говорили, что бабушку Марфу черт несет,— с упреком сказал Петрик. Лицо матери вспыхнуло, потом побледнело. Она наклонила голову и смотрела на шитье. Отец закрылся газетой. Бабушка Марфа поднялась и тихо вышла. В хате воцарилась гнетущая тишина. Прошло много лет. Петрик стал взрослым человеком, у него — жена и пятилетний сын Павлик. Отец умер, мать живет в своей хате. Однажды в гости к сыну пришла старая мать. Погостевала, приближался вечер. Мать говорит, как бы размышляя: — Что мне делать — домой идти или у вас заночевать? Вечереет, а дорога далекая. — Идите, мама, домой,— сказал сын. А пятилетний Павлик в это время на диване играл: коня седлал, в дальнюю дорогу собирался, о путешествии за синее море мечтал. Услышав, как отец провожает бабушку, Павлик сказал: — Я вам, бабушка, коня дам. Садитесь на него, поезжайте... Бабушка одевалась, а из глаз ее капали слезы. Это было в Белоруссии в мрачные дни войны. Фашисты сожгли село Ивановку, убили многих ни в чем не повинных стариков, женщин, детей. Убили за то, что они сочувствовали партизанам. Чудом спаслись от смерти два девятилетних мальчика — два Вани. Оба они были маленькие и очень похожи друг на друга. Различить их можно было только по глазам: у одного Вани глаза синие, а у другого — черные. Долго сидели мальчики у дымящихся развалин, плакали, а потом решили: будем пробиваться через линию фронта к своим, к советским солдатам. Будем воевать вместе с ними против фашистов. Отомстим за кровь матерей. А до линии фронта идти двести километров. Стали думать мальчики: кто же из них будет старшим в этом трудном походе? Ведь без старшего нельзя. Ваня с черными глазами сказал: — Я буду Старшим. Ваня с синими глазами подумал и сказал: — Хорошо, я буду Младшим. И вот они вышли в далекий и трудный поход. Шли, взявшись за руки. А как только угрожала какая-нибудь опасность, Ваня Старший шел впереди, а Ваня Младший — за ним. Они шли и шли, не боясь ни зноя, ни холода. Их израненные ноги кровоточили, воспаленные глаза болели от ветра, но мальчики стойко переносили все тяготы и лишения своего похода. На каждом шагу их подстерегала смерть, но они презирали смерть, и поэтому она их никак не могла схватить в свои железные когти. — 86 —
|