Уругуру

– Очевидно, чтобы было куда переселяться душам замученных европейцев, – предположил я, но теперь уже Амани пребольно толкнула меня локтем в живот потому что маски, пустившиеся в пляс всей компанией по кругу, вдруг остановились.

Барабанная дробь стихла, и на передний план вернулся толстый жрец. Я моментально включил диктофон и, к своему изумлению, в его короткой, отрывистой фразе вновь услышал щелкающие звуки. На этот раз мне удалось их записать.

Молодой догон вышел на середину площади и довольно неожиданно для нас всех пронзительно завопил что-то речитативом. Его песню перевела нам Амани Коро.

Ты ушел в степь,

Но всадник явился – чтобы убить тебя!

Его глаза смотрели на тебя – о, что случилось!

Он ударил тебя копьем, ты ударил его топором.

Звенит копье, звенит топор,

Кровь льется на землю.

Жжет солнце, стекает пот.

Термиты пьют вашу кровь.

Стаи алчных грифов когтями рвут землю,

Гиена в степи грызет землю, сильнее, сильнее.

О! Твоя голова поникла.

Хорошее – направо, плохое – все налево.

Погибший вождь, пусть Амма укажет тебе путь направо,

Пусть Амма ведет тебя своей сильной рукой.

Это волнующее исполнение, истошные звуки которого, кажется, действительно проникали в самое сердце, завершило сегодняшний концерт. Маски по короткой команде толстого вождя удалились с поляны так же молча, как и до этого, а нас под небольшим конвоем отвели в дом. Начинало уже смеркаться, а на рассвете мы должны были покинуть Номбори и в сопровождении Малика и двух носильщиков-фульбе двинуться дальше на восток.

– Кликсы, чтоб я сдох! – в пятый раз выкрикнул я после того, как мы в пятый раз прослушали диктофон и мне удалось транскрибировать звуковую запись на бумаге.

Мы сгрудились в нашей комнатке, сидя на упакованных чемоданах, и мотали фонограмму туда-сюда.

– Похоже, похоже, – согласился Лабесс. – Совсем как те, что я слышал в Ботсване.

– Амани, что это за язык масок? – обратился я по-русски к нашему штатному искусствоведу. – Что мы вообще о нем знаем?

Амани, как всегда, пожала плечами и окинула присутствующих кротким взглядом:

– Немного, Алексей. Это священный язык, он передается из поколения в поколение только в семьях профессиональных танцоров, а также в роду вождя масок. Его не раскрывают даже старейшинам.

– А вообще традиция танца масок, насколько давно она существует у догонов?

– Ну, судя по количеству масок Лебе, догоны не имели этого обычая до прихода на плато. Есть большая вероятность, что маски и их ритуалы они восприняли у теллемов.