Сколько стоит Лолита?

Фонд “НАН” ратует за изменение Российского законодательства, в том числе Федерального Конституционного Закона “О судебной системе РФ”. Однако возникает несколько обоснованных вопросов, которые взволнуют всех россиян: сможем ли мы, законопослушные граждане, устоять в этом свободном реабилитационном пространстве преступного мира и не приведет ли это к очередному демографическому кризису в стране?

Остается надеяться, что власть предержащие задумаются над этим и постараются приглядеться к российской действительности сквозь тонированные стекла своих забронированных авто.

Путин и беспризорники

7 июля Путин подписал закон «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» и другие законодательные акты Российской Федерации». В пояснительной записке к закону говорится, что поправки вносятся в целях гуманизации, а также для приведения действующего закона в соответствие с Конвенцией о правах ребенка. Зачин прекрасный, особенно на фоне президентской кампании по либерализации Уголовного кодекса. Однако, чтобы оценить поправки, нужно вспомнить историю принятия закона о беспризорниках.

В 1998 году государство российское, наконец, осознало, что беспризорники в стране есть и их много. Сначала был шок, потом паника, потом долгие препирательства о том, кто виноват, потом в министерствах и ведомствах догадались, что на беспризорников из госбюджета выделяют деньги. Довольно быстро МВД и Минтруда подготовили закон, внесли в Думу - приняли, потом внести в Совфед - приняли, потом президент подписал, все выдохнули... и ужаснулись.

Закон оказался не то чтобы плох, просто его нормы находились за пределами добра и зла. Закон в основном описывал не методы и процедуры защиты детей, а компетенцию многочисленных государственных органов и права их сотрудников. Основным средством борьбы с беспризорностью, по мнению авторов закона, являлась (и до сих пор является) изоляция, а работа по предотвращению беспризорности и безнадзорности должна вестись не на уровне семьи, а уже в исправительном учреждении.

Кроме того, авторы закона поставили знак равенства между несовершеннолетним (т.е. лицом в возрасте до 18-ти лет) и безнадзорным/беспризорным, «забыв» о том, что начиная с 14-ти лет ребенок обладает, по гражданскому законодательству, правом выбора места жительства и свободой передвижения. Из этого положения следовало, что 17-летнего человека могли принудительно поместить в спецучреждение для детей, нуждающихся в социальной реабилитации, как «заблудившегося или подкинутого».