|
Тереза: Лучше встать? Карл: (садится обратно) О! Это цирк. Скоро я буду… Мэри: Жонглировать. Карл: Жонглировать! Берта, без проблем. Мужчина: «Должна быть проблема, должна быть!» Карл: Ты всегда говоришь с собой. В чем же дело? Благодаря всем этим разговорам ты понимаешь, что это только развлечение, потому что оно ничего не дает. Ты постоянно всех затыкаешь. Но сам заткнуться не можешь. Этот разговор никогда не начинался и никогда не завершится. Ты никогда не сможешь заткнуться. Чем сильнее ты пытаешься заткнуться и контролировать себя, тем больше вовлекаешься в разговор и превращаешь его в нечто серьезное, важное. Ты становишься все тяжелее и тяжелее, и затем превращаешься в личность, считающую себя чертовски важной. «Все, что я говорю, так чертовски важно! Я чертовски важный говорун!» (смех) Франческо: С меня хватит! Карл: «Я надоел себе до чертиков! Но я чертовски важен!» (смех усиливается) Мэри: Язык тела не хуже слов. Карл: Язык тела. Ходячий сэндвич. Ein Witz zwischen zwei Ohren [43] Ходячая. «Привет!» Это называется «я». Берта: Это уже давно продолжается. Все бесполезно. Тереза: По-моему, она считает тебя шуткой. Карл: Да, но как насчет нее самой? Вот где проблема. Женщина: Но другие так думают. Карл: Другие думают? Берта: Нет, что касается меня… Карл: Тебя? О, покажи мне себя. (тишина) Карл: Как выглядит «я» Берты? Берта: Я могу только повторять за тобой. Карл: Ах, повторять за мной. Как попугай. Попугайничать. (на заднем плане кричат попугаи) Хм. Есть что на сегодня? Израиль? Израильтянин: Это секрет. Я могу спросить себя. Карл: (со смехом) «Ты мне больше не нужен!» Да, это лучше всего! Кому ты нужен? Наслаждайся! Израильтянин: Взаимно! Карл: Значит, это так просто, что тебе достаточно спросить самого себя. Ха! Красота. Я могу идти домой. Ха! Словно ты постоянно не спрашивал самого себя. Но Я не знает больше твоего «я». А есть ли мое «я» в твоем «я»? Что делать? Берта: Но ты никогда… ты сам говоришь: «Я не могу никому помочь, поэтому мои речи бессмысленны, так какого черта я здесь делаю, пойдемте по домам». Все в таком духе. Карл: Думаю, ты бы сказала то же самое, если бы сидела здесь. (смех) Берта: Если ничего из того, что ты говоришь, не помогает… Карл: Ага! Берта: Значит, ты просто говоришь, говоришь и говоришь. Карл: Я всегда повторяю, что должен бы считать себя самым бесполезным человеком на Земле. Но я счастлив этим. То, что никто ничего не понимает, дает такую свободу. Я могу говорить и петь песни, творить всякую ерунду, да что угодно. И это ничего не меняет. То, что это ничего не меняет, и есть свобода. Я и могу нести сплошную ерунду, потому что вокруг и так одна сплошная ерунда. В ней никогда не обнаружится смысл, потому что он ей не нужен! Это прекрасно! — 147 —
|