Просто глоток кофе, или Беспощадная Милость

Роза: Да.

Карл: Но означает ли это все большую отстраненность?

Роза: Нет слов, без понятия.

Семья, которой у Карла никогда не было

Анна: Карл, мне интересно, можешь ли ты – или: сумел ли ты донести все эти мысли до своих родителей или родственников?

Карл: Сумел ли я им рассказать?

Анна: Я имею в виду, какова была их реакция?

Карл: О, очень хорошая. Ты думаешь, что они достали смирительную рубашку и упекли меня в больницу? Нет.

С моей матерью все было мило, потому что до того, как она умерла, я говорил с ней о свободе воли и подобных вещах. У нее была операция на легких, когда ей вырезали половину пораженного раком легкого, и она впала в кому на пять недель, а я разговаривал с ней. Когда она очнулась, то сказала: «Карл, ты прав. Не мне решать, когда умирать, а раз я не могу решить, даже если и очень хочу этого…» Она действительно была сыта по горло всем этим фильмом. «…но раз я не могу решить когда, и это может произойти в любое время, то какая разница?» То есть, год спустя однажды ночью она просто все поняла и успокоилась.

А до этого она была самым сетующим человеком на свете. Я ее не выносил. Она была самим Недовольством. Недовольная всей своей жизнью, постоянно. «Я хочу умереть, ы-ы-ы, никто меня не любит». «Ах, заткнись!» (смех)

Франческо: Ты так и сказал?

Карл: Да, я сказал ей: «Еще одно слово, и я уйду. Еще одно слово – и ты никогда больше меня не увидишь».

Тереза: Это крайность.

Карл: Крайнее последствие. И она знала, что я имел в виду то, что говорил. «Еще одно слово!». (смех)

Тереза: Это было после комы?

Карл: Нет, до того, но это было как одолженная взаймы энергия – предложенное мною последствие.

Франческо: Значит, она впала в кому, потому что ты велел ей заткнуться! (смех)

Карл: Но это было прекрасным учением, эта кома. Оно показало ей, что она не в силах помочь себе. Она действительно готова была умереть в любую секунду. «Я не хочу больше жить! Вообще. Абсолютно. Нет. Не хочу никакой боли, ничего!» А затем кома и пробуждение, а за ними – выдох надежды на то, что она может что-то решить. Это представление о «свободной воле» исчезло. Она стала самим приятием.

В тот год она перестала жаловаться. Все были очень удивлены. Даже мой отец не призывал ее бросить курить. Ибо она по-прежнему курила, даже с дыркой здесь. (показывает на горло) Но никто не просил ее остановиться. Я сказал отцу: «Только скажешь одно слово, чтобы она остановилась, и я остановлю тебя». Это было здорово. Она курит здесь, а дым выходит отсюда. (возгласы «фу» и «о боже») Но она была счастлива. Я сказал: «Не волнуйся. Одним месяцем курения больше, одним меньше – какая разница? Бог ты мой. Наслаждайся».