|
Галя Полетаева в последний раз скомандовала, и хор девятиклассников, значительно выросший с утра, объявил скороспелое сочинение Саши Медведева: — Девятый дежурный приветствует вас! Исчерпан сегодня улыбок запас! — Костя! — сказала Елена Васильевна. — Ну как же вы догадались? Костя подмигнул Мише Логинову: — Шерлок Холмс открывает секрет доктору Уотсону! Все очень просто, Елена Васильевна: двойки получают, но ведь двойки и ставят! Получают — тысяча двести человек, а ставят — пятьдесят. На кого же легче повлиять? — Это что же, по-твоему, в двойках виноваты мы, а не вы? — Мы рассказали анекдот, и каждый поймет его по-своему, — повернулся к Фроловой Костя. Они потянулись вереницей по коридору, мимо портретной галереи учителей — Миша Логинов с Валечкой Бурлаковой, Аня с Игорем и Сергеем, Фокин с Галей Полетаевой, компания Клавы Керунды, три технаря — Лапшин, Щеглов и Зверев. Костя приобнял Машу Иванову, очень довольную жизнью. — А что про нас всё говорят: «семьветровские, семьветровские», — сказала Маша. — Ну и пусть у нас будет ватага! Ватага «Семь ветров»… Маша оборачивалась на все стороны, но ее никто не услыхал, потому что ватаги еще не было, — просто она нечаянно, как всегда, предсказала, что будет она, ватага. Люди выходят в мир школьными классами, люди живут в мире парами… И разве нельзя на планете, где столько людей страдают от одиночества, расчистить от одиночества хоть маленький кусочек земли? Вечером Каштановы договорились: о ребятах — ни слова! Будем мечтать об отпуске! И они мечтали о лете и в тысячный раз вспоминали, поддразнивая друг друга, как они познакомились в спортивном студенческом лагере в Крыму. Там была скала высоко над морем, такая, что лишь один человек мог сидеть на ней, свесив ноги вниз. Алексей Алексеевич, тогда еще просто Алеша, устроился однажды под вечер на скале, сидел, думал, любовался закатом, немножко грустил… и вдруг оглянулся и увидел незнакомую девушку, и полушутя пригласил ее к себе на колени — больше не было места на скале. А Елена Васильевна, тогда еще просто Алена, сама не зная почему, не задумываясь, забралась к нему на колени, и он обнял ее, чтобы она не упала в море, — и с тех пор так и держит ее, хотя Елена Васильевна часто спрашивает Алешу, что было бы, если бы на ее месте оказалась другая девушка: он бы и ее пригласил, да? Они говорили о том лете и об удивительной их встрече, и Каштанов вспоминал теплый мягкий камень над пропастью, и шум моря далеко внизу, и то, как он прижимал к себе Алену, еще не зная ее имени, и совершенно не боялся уронить ее. И непонятно огромное солнце, торопливо уходившее за горизонт, чтобы оставить их наедине, вспоминал он, а потом, нарушая уговор, нечаянно стал думать о ребятах. — 55 —
|