На большой перемене учителей ждал еще один сюрприз: учительская была превращена в уютную чайную. Девочки колдовали у электрического самовара, мальчики внесли огромный торт, хор девятиклассников провозгласил: — Девятый дежурный приветствует вас! Забудьте о детях хотя бы сейчас! И устроители чайной скромно удалились, оставив учителей спорить, удивляться и мечтать о том, что, может быть, так теперь в школе будет всегда? — Нет, не будет, — говорил Каштанов, которого все поздравляли, словно он-то и был настоящим именинником в этот день. — Всегда так, к сожалению, не будет, — повторял Каштанов. — Но что-то из этого дня запомнится и нам и им, не так ли? И согласитесь, что мы сегодня видим каких-то других ребят, так давайте не забудем этого, давайте и всегда видеть их такими или по крайней мере помнить, что они могут быть и такими! А в это время к Игорю Сапрыкину, ответственному за сбор информации, сбегались гонцы с сообщениями из классов: — Двоек нет! Игорь хмуро принимал сводки, боясь радоваться заранее, и, оглянувшись, на всякий случай показывал каждому посланцу кулак: смотрите там! Но если читает эту книжку кто-нибудь из учителей, то скажите, коллега: поднялась бы у вас рука поставить двойку в такой день? Не захотелось бы вам вызывать одних только отличников? А если кто и оказался бы не на высоте, то разве вы не отпустили бы душу грешника на покаяние, не сказали бы: «Ладно, сегодня я тебя прощаю, но в другой раз…»? Вот так же и учителя 18-й школы Электрозаводска поступали в этот день. Всем ведь хочется передышки, нельзя воевать бесконечно. Елена Васильевна Каштанова, заканчивая урок литературы, тоже произнесла речь перед девятиклассниками, хотя и не такую обстоятельную, как ее муж. — Я хотела бы поделиться с вами одной мыслью, ребята, — сказала она. — В мире нет больших и малых дел, это различение совершенно неверно. У всех добрых дел одна основа, и потому они принципиально неразделимы. Движение человеческого сердца навстречу другому человеку — малое дело? Утешение в горе, помощь в затруднении, украшение хотя бы одного дня человеческой жизни — разве это малые дела? Всякое добро — великое дело. Добро, как и любовь, не бывает малым, добро, как и любовь, всегда велико! — Вы обещали меня вызвать! — прервал учительницу Козликов. — Я не забыла, Володя. Иди к доске. Добился! Добился! Козликов пулей вылетел вперед — ко тут, увы, раздался звонок с урока. — Как жаль, — сказала Каштанова. — Но завтра уж я тебя спрошу, завтра я тебя первым спрошу! — 53 —
|