|
Внезапно я проснулся. Меня звала жена. Это было мучительное пробуждение, потому что я сразу понял, что Гуго умирает. Я не стал будить сестру и прямо в банном халате поспешил к большому дому, откуда моя жена и Бригитта Р. уже вызвали скорую помощь из соседнего городка. На улице был сильный туман, и моя жена решила поехать на машине в Моэлнбо, чтобы встретить скорую помощь по дороге. Гуго сидел на краю кровати, завернутый в одеяло. Его глаза лихорадочно горели, лоб был покрыт испариной, из груди раздавалось ужасное хрипение. И все же он был в сознании. Увидев меня, он, запинаясь, произнес: «Я не могу говорить…». Я тут же открыл окно, сел рядом с ним и стал обмахивать его журналом. Друг Гуго Гуннар Р. беспокойно ходил взад-вперед по комнате. У него самого было больное сердце, и он выглядел очень озабоченным. «Мы дали Гуго нитроглицерин, - сказал он, – но он не помогает». Чуть позже подошла Бригитта. Мы сели рядом с Гуго, чтобы поддержать его с обеих сторон. Я проверил у Гуго пульс, он бешено бился. Все мое внимание было приковано к стонам Гуго. Он ужасно страдал, ему было трудно дышать, а я ничем не мог ему помочь. На короткое время он, как будто почувствовал себя лучше, и даже сказал несколько ласковых слов Бригитте, а затем началась его последняя схватка со смертью. Люди, пережившие последнюю агонию тех, кого они любили, знают, что это такое. Они также знают, как беспомощны мы, люди, перед лицом смерти. Только один раз Гуго заговорил. Он сказал коротко и сухо: «Стало легче…». «Гуго покидает свое тело, - промелькнула у меня мысль, - боль будет проходить». Двадцать минут второго приехала скорая помощь. Дыхание Гуго остановилось за десять минут до этого, и все попытки привести его в чувство оказались напрасны. Когда безжизненное тело Гуго несли в машину, я испытал очень странное чувство. Из-за шока, вызванного смертью, я почувствовал внутреннее раздвоение, словно я присутствовал в двух мирах, поэтому я не удивился, услышав довольный голос Гуго: «Все прошло хорошо». Я не помню, слышал ли я этот голос внутри себя, или он раздавался снаружи. Был густой туман. Коттедж Гуго был ярко освещен, фары скорой помощи тоже были включены, длинные тени терялись где-то в глубине леса. Тут голос Гуго появился вновь: «Поздно, слишком поздно!» - весело сказал он, и я услышал, как он пытается подавить смех. Когда я, уставший и ошеломленный, отправился спать в 5 часов утра, то перед тем как уснуть, услышал голос Гуго в третий раз: «Какое чудесное чувство освобождения», - произнес он с облегчением. Я редко слышал, чтобы Гуго говорил с такой убежденностью. — 83 —
|