Узники Славы

ХБ: — Поэтому нам и дается удивительная возможность иметь тело на земле. Перед тем как я уйду, я хочу сказать, чем следует заниматься на земле — балансировкой страхов, negativity, всего отрицательного в нас! В послесмертии борьба не побеждает, борясь со злом, зла становится больше, а не меньше. Тем яростнее человек борется, тем глубже он завязает в собственном.... Я не решаюсь произнести это бранное слово, вы знаете, что именно я имею в виду. Спасибо. Они подают мне знак остановиться на сегодня. Я вернусь, когда наш разговор будет отредактирован, или раньше, если у вас возникнут вопросы. Вы записали сейчас рассказ честного человека о том, с чем знаменитости сталкиваются после смерти.

Мы хотим славы, но анонимность — лучшая сторона бытия. Я спрашиваю Бога, почему ты сделал меня знаменитым? Я не просил этого? Единственное, чего я просил, это не заботиться, не нервничать, не ломать голову как внести месячный взнос за мой дом. Я никогда не покупал дворцов. Мои социальные запросы были скромны. Я не доходил до крайностей с домами, автомобилями или женщинами. Бутылка была моим истинным другом — но и в этом мало хорошего! Она делает тебя безразличным ко всему остальному. Вы видели это на примере ваших родственников в вашей семье. Научит ли нас чему-нибудь послесмертие, станем ли мы ближе к истине?

Т: — Можете ли вы повлиять на уничтожение эгрегора Хамфри Богарта?

ХБ: — Нет, потому что он рожден не моей отрицательной энергией, а отрицательным в моих поклонниках.

Т: — Вмешивается ли ваш эгрегор в вашу жизнь в послесмертии?

Т: Наступила тишина. На этот вопрос я еще ни от кого не получила ясного ответа. Мне пришлось сменить тему разговора.

Т: — Кем вы будете в своей предстоящей жизни на земле?

ХБ: — Я еще не знаю. Я не буду актером. Я не выберу профессию, представители которой имеют прямое влияние на людей. Это ведет к рождению эгрегора. Но я не буду и монахом. Буду ли я игроком, иными словами инвестором, то есть, вкладчиком? Это более правдоподобно, потому что это даст мне возможность писать. В начале, ведь, придется писать для себя.

Я играл в стольких фильмах, поставленных по ужасным сценариям, что мне хотелось бы попробовать мои силы в драматургии. Люди, кто смотрят нынешние телевизионные передачи, тратят время попусту. Мне хотелось бы писать сценарии лучшего уровня. Любопытствуя, я иногда читаю работы великих, например Шекспира, и задаюсь вопросом, как он это делал это? Он нарушал решительно все правила драматургии, но в финале все вдруг само выправлялось, и оказывалось, что Шекспир был прав, и имел право нарушать правила. Я хотел переписать его пьесы “Буря” (“The Tempest”) и “Сон в летнюю ночь” (“A Midsummer Night’s Dream”), но Вуди Аллен сделал это за меня. Может быть, я постараюсь создать более удачный вариант по мотивам этих пьес уже здесь, в моем нынешнем мире. Если моя работа в этом направлении окажется удачной, я серьезно займусь подготовкой к профессии драматурга. Сила и энергия нужны и в послесмертии.