|
– В чем дело-то? – шмыгая носом, допытывался он, замерев у двери. – У меня тут все казенное, братцы. Не губите зазря. – Сейчас дверь гранатой фугану, – пообещал Ухалов. – Комиссар фронта тут, чего в штаны ложишь? – Нынче этих комиссаров тьма, а котел у нас один. – На кой ляд нам твой котел? – На нем завод можно поставить – вот на кой. Мне физик объяснял. Не открою. Идите к господину Широких, он во флигеле живет. Если он с вами придет – я вскроюсь. – Зачем зря беспокоить человека? – сказал Постышев. – Поверьте, мы не грабители. – Нам у вас только б узнать, где хранятся елочные игрушки, – сказал Ухалов. – Ты мне зубы-то не заговаривай! – еще жалобнее взвыл дворник. – Ишь, игрушек захотелось! Ты что, блажной – в этакое время в игрушки играть?! – Ладно. Не кричи. Где живет Широких? – Говорю – во флигеле. КВАРТИРА ШИРОКИХ– Что это, арест? – спросил Широких, запахнув на груди халат. – Нет, – сказал Постышев. – Мы к вам с просьбой. – Сейчас несколько неурочное время для просьб, мне кажется. Он зажег керосиновую лампу, надел пенсне, оглядел вошедших и, узнав Постышева, даже сделал шаг к стене – от неожиданности. – Комиссар? – спросил он. – Гражданин Постышев? – Да. – Присаживайтесь. – Спасибо. У вас прекрасная библиотека. – Конфискуете? – Перестаньте. Вы плохой юморист. – Какой тут юмор… А библиотека действительно прекрасная. Я копил ее всю жизнь. Из-за нее даже остался холостяком. – Вам еще не поздно обзавестись дамой сердца. В общем, это все другой разговор. Мне нужно найти елочные украшения. – Зачем? – Хотим устроить елку для сирот. – Елку?! – Э, послушайте, хватит разыгрывать эти наивные удивления. Я готов раздеться, чтобы вы раз и навсегда убедились – нет у меня хвоста и вообще ничего общего с чертом. – Но ведь совсем рядом с городом наши… – Кто? – Белые… – Именно. Ваши. – Я отдаю вам свои елочные украшения, комиссар, в гимназии их нет теперь, они пропиты завхозом, назначенным вашим Советом. – Собираетесь эвакуироваться? – Нет. – Маяковского по-прежнему от гимназистов прячете? – Прячу. Широких принес стремянку, залез по ней на антресоли, там долго громыхал ящиками, а потом попросил: – Прошу вас, помогите мне снять этот ящик, он весьма тяжел. Когда ящик опустили на пол, Широких сказал: – К сожалению, у меня нет бумажных гирлянд. — 158 —
|