|
– От Постышева шифровка. В партизанских частях восстание. Блюхер на мгновение замер, потом резко – ногой – толкнул дверь камеры. Спросил с порога: – Ну? – Мы верим князю, – ответил Гржимальский, – он честный офицер. Вся эта история с заговором – грязный фокус ЧК. – Ясно. Мордвинов, вот листок бумаги и ручка, извольте написать на имя военного министра, что вас оклеветали в госполитохране и вынудили дать ложные показания против кадровых военных. И подпишитесь. Виновные будут наказаны по закону военного времени. Мордвинов размашисто написал на листке бумаги несколько строчек и подписался под ними. Блюхер взял листок, подул на него и сказал – тихо и свирепо: – Ах ты, сволочь! Хитер, хитер, а дурак. Завтра же этого князя к стенке. Нечего с ним чикаться, с негодяем. У кого из вас есть очки? – спросил он генералов. Никто не отвечал. – Я спрашиваю! – кричит Блюхер. – У кого из вас есть очки?! Если у вас нет зрячих – тогда черт с вами со всеми! Некогда мне с вами разводить канитель! Вот показания Мордвинова, которые он против всех вас писал здесь, в тюрьме. Вот его донесения во Владивосток к Гиацинтову, а вот что он сейчас написал! Зрячие увидят – все написано одной рукой! Извольте убедиться перед тем, как я вас всех отпущу по домам! – А-а-а! – взвыл Мордвинов, бросившись к генералам. – Они били меня, они били меня, господа! Они вынудили меня написать это! Они втыкали мне иглы под ногти! Они мучили меня! – Когда вас арестовали?! – тихо спросил Блюхер. – Отвечать! – Три дня назад! – Руки на табурет! – Что? – Руки на табурет! Где иглы под ногтями?! Где следы?! – А-а-а!! – закричал князь и отбежал в угол камеры, в темноту. – Разденьте его! Если увижу хоть один след от побоев, следователя пристрелю здесь же, на глазах у всех, как злейшего врага революции! Мордвинов плакал, кричал, вырывался. Его раздели. На белом его гладком и ухоженном теле не было ни единой царапины. – Ну? – побелев от ярости, спросил Блюхер генералов. – У меня фронт, а я тут вами занимаюсь! А вы не можете мне слова сказать – «да» или «нет»! Боитесь обидеть вашего друга генерала Молчанова. А он вас хотел всех скопом с помощью Мордвинова нашими пулями сделать национальными мучениками. Не вышло, слава богу! Не будет из вас национальных мучеников, из вас получатся настоящие национальные обыватели. Тьфу! Хрен с вами! Плесневейте. Отпустить их всех домой! Или выдайте иностранные паспорта – пусть уматываются в Японию или в Китай, – к черту! — 129 —
|