|
– А теперь посмотрим, настоящий он ученик Джи или липовый. Ну, что уставился на стакан? Закусывай им, и чтобы с наслаждением. Я ожесточенно стиснул стекло зубами. Один зуб треснул, и я взвыл от боли. – Слабак, – презрительно хмыкнул Мещер. – Ни на что не годное существо, я таких не беру на воспитание. – Не годишься в капитаны, а звание ординарца еще должен доказать, – пробасил Валек. – Ив наказание за несоответствие своему месту ты должен съесть до утра всю новогоднюю елку. – А если останется хоть одна веточка, то выбросим тебя в окошко, – ухмыльнулся злорадно Мещер. – А ты не лезь не в свое дело, – повысил голос Валек. – Это мой человек, что хочу, то и творю. Я пододвинулся к разукрашенной мандаринами елке и стал осторожно жевать длинную колючую ветку, надеясь, что до утра Мещер не доживет и не приведет в исполнение свою угрозу. Я старательно жевал елку и закусывал яблоками и мандаринами, если они попадались на пути. – Распятый Христос взял раскаявшегося разбойника на небеса, а другого забрали в ад. Так что ты смотри, твори разное, но успей перед смертью раскаяться, – учил Мещер. Я ел елку, ветку за веткой, в ожидании, что два главных разбойника помрут от проглоченных стекол и, раскаявшись, попадут на небо. Но они оказались более чем живучи: стекло не брало их стальные желудки. Они бурно обсуждали дела ордена, а ученички подливали водку в стаканы, настороженно наблюдая за происходящим. Вдруг Валек отодвинул в сторону бутылку и сурово произнес: – Ты это брось, браток, я здесь за главного, меня Боря Кладбищенский назначил следить за порядком. – Да как ты смеешь со мной так нагло распускаться? – возмутился Мещер, замахнувшись ножом на оторопевшего Валька. – Ты что, забыл, как я подобрал тебя на лесоповале, в тайге, забыл, как ты землю грыз, клянясь в верности? Ты всего-навсего мой ученик, выполняющий приказы. Ты чего это тут расселся, бурдюк со щами, я увольняю тебя с офицеров, будешь шестеркой – Ванькой Жуковым. А ну-ка, хватай швабру и начинай драить палубу. – Да ты, браток, совсем перегнул, – вскипел Валек и, вырвав нож у Мещера, схватил его громадной рукой за глотку и легко поднял над столом. – Если ты посмеешь меня задушить, то тебе никогда не попасть в Царство Небесное, – заорал из последних сил трепыхающийся Мещер. – А ты не волнуйся за меня, братушка: я перед смертью аккуратно покаюсь, – осклабился Валек. С этими словами он положил Мещера на пол и приставил нож к его горлу. – Ты, браток, совсем зарвался. Запомни, тут я отдаю приказы, – приговаривал он. — 67 —
|