|
– Да я могу утереть нос любой соплячке, – возмутилась она, но Мещер не стал ее слушать. – А ну-ка ты, Нори, выйди на середину, – вкрадчиво произнес он и поманил пальцем симпатичную девушку с тонкой талией и красивыми миндалевидными тазами, которой, наверное, едва исполнилось восемнадцать лет. К моему удивлению она, надменно окинув взглядом окружающих, вышла на середину кухни и легким движением сбросила белую шелковую кофточку Перед моими тазами предстала высокая девичья грудь, излучающая тонкую эротическую атмосферу, словно алая роза. – Тебе что-нибудь еще надо? – спросила она, вызывающе глядя в глаза Мещеру. – Это точно наша, – воскликнул восхищенный Валек. – Ты ее сейчас не тронь, я с ней сам разберусь. – Если ты сейчас же не прекратишь издеваться над женщинами, – заявила вдруг Стеклорез, – то я тебя в один миг вышвырну из своей квартиры, старый пакостник. – Ну ладно, женщина, мы ведь чуть-чуть пошутили, – пряча недовольство, лицемерно заявил Мещер. – Прошедшие испытание остаются на новогоднюю ночь гулять и веселиться в орденском пространстве, – продолжил он, – остальных прошу удалиться. После набата кремлевских курантов Валек величественно встал во весь огромный рост и заявил: – Настоящие мужчины должны раздеться до пояса и сесть на кухне вокруг стола, чтобы по-орденски войти в следующий год. А лучшие женщины будут приносить водку и вовремя ставить закуску. Остальные пусть веселятся в комнатах, не мешая ходу основной мистерии. Когда приказ был исполнен, Валек посмотрел мне в глаза и произнес: – А ты как мой ординарец следи за тем, чтобы в стаканах всегда была водка, и учись правильному ритуалу у настоящих мужчин. Они громко чокнулись полными стаканами и опрокинули их в разгоряченные глотки. Мещер со всего размаха хлопнул кулаком по столу и, прокричав: – А теперь все повторяют за нами! – стал ожесточенно разгрызать стакан на части, разжевывая и проглатывая осколки. Валек последовал за ним. Я с восхищением и ужасом наблюдал за ними, непрестанно подливая водку, которой они запивали осколки разжеванного стекла. По их подбородкам из порезанных десен стекали струйки крови. Валек, взглянув мне в глаза, произнес: – Мой ординарец должен уметь делать все, что делаю я. А ну-ка, налейте ему стакан водки – пусть он сначала выпьет, а потом съест стакан. Услужливые ученики, ухмыляясь, подали полный стакан. Я, зажмурив глаза, выпил одним духом. Перед моими глазами поплыли улыбающиеся физиономии, а над самым ухом раздался холодный голос Мещера: — 66 —
|