|
Ты уже просто человек, который убивает быков. Или человек, которого убивает бык. — Я не понимаю тебя. — Оно и понятно. Ты еще слишком молод. Просто запомни мои слова, И когда вырастешь, они наполнятся для тебя смыслом. — Почему ты больше не выступаешь? С тобой произошло… Ты потерял себя? — Да. Когда‑то я был хорошим матадором. Даже очень хорошим. Мне все это говорили. Даже мои враги. Скоро я поверил в это. А поверив, поддался гордыне. За ней пришел страх сделать что‑нибудь неправильно. Я начал волноваться перед каждым боем. Меня не пугала смерть. Я боялся не убить одним ударом быка. Боялся недостаточно красиво выполнить chicuelina или faroles[9]. Много чего боялся… Теперь я выходил на арену не прожить короткую красивую, наполненную борьбой жизнь, а просто прикончить очередного быка Как мясник. В этом деле я больше не находил души… Из пути оно превратилось в ремесло. И в конце концов бык достал меня. Я чудом остался жив. Рана иногда болит до сих пор. После этого я стал бояться быков. Нет, я продолжал выступать. Продолжал убивать их… Но я не любил их. На каждого быка я смотрел как на врага и убийцу… — А разве это не так? Разве бык — не враг матадора? — Нет, Рафи. Бык — лучший друг. Самый близкий… Это половинка тебя. — Но ведь его нужно убить! — Ты должен убивать его без ненависти. Это танец жизни и смерти, в котором вы равны. Любая жизнь заканчивается смертью. Это закон. Поэтому, убивая быка или попадая на его рог, ты лишь следуешь естественному ходу событий. Природе вещей… Я вижу по твоим глазам, что ты снова ничего не понял… Когда‑нибудь поймешь. Наверное… Так вот, мой путь лишился души. А вместе с ним и я сам. Мне оставалось лишь уйти. Я не хотел занимать чужое место. Запомни, маленький матадор, из любого занятия ты можешь сделать ремесло. Даже из корриды или сложения стихов. Но точно так же ты можешь сделать из него путь, который станет для тебя всем в твоей жизни. Он станет твоей душой, твоей надеждой, твоей любовью и твоим отчаянием. Всем… Но если ты оступишься на нем, то и потеряешь все. — Ты потерял все? — Пожалуй, кроме надежды. С ней расстаться не так‑то просто, друг мой Рафи. Она очень прилипчивая женщина, — Мигель весело улыбнулся. — Но мы сейчас говорим не обо мне. Я говорил тебе, что ты выбрал опасный путь. На нем очень легко оступиться. Поэтому подумай как следует, прежде чем встать на него. А если все‑таки решишь идти по нему… Будь безупречным. — Мне очень жаль, что я так мало понимаю… — мальчик покачал головой. — Все бы отдал, чтобы понять… Но я запомню твои слова, Мигель. — 7 —
|