Имиджелогия

Теперь каждое новое появление дочери президента несет за собой шлейф разговоров, даже в случае их несостоятельности они все равно становятся элементом политики, с которыми необходимо считаться. Поездка президента в Баден-Баден вместе с дочерью приводит к следующим последствиям: "Невероятные слухи родились в связи с тем, что Б.Н. Ельцина во время визита в Германию сопровождала его знаменитая дочь Татьяна Дьяченко. Каких только домыслов не было. "Дочь Ельцина проводит тайные встречи с руководством Германии, достает деньги на зарплаты и пенсии". "Татьяна Борисовна участвует в секретных переговорах о слиянии "Газпрома" с немецким Рургазом". "...обсуждает с врачами из Ганновера вопрос лечения своих родителей" (Аргументы и факты. 1997. № 17). Для решения каждого из этих вопросов не было необходимости в присутствии дочери, но массовое сознание не может не обыгрывать новую ситуацию в рамках однажды запущенного стереотипа.

Есть еще один важный параметр, который позволяет оценивать данную ситуацию как негативную. Выдвижение на более сильные позиции дочери президента как бы начинает подчеркивать слабость позиций самого президента. Высказывание Валерия Стрелецкого, бывшего руководителя Национального фонда спорта: "Сегодня самым большим влиянием на отца пользуется она. Вместе с Чубайсом они блокировали президента" (Там же).

В этом плане значимо высказывание Ильхама Алиева, сына президента Азербайджана, в ответе на вопрос о слухах о якобы проигранных им в казино миллионе долларов: "Я в принципе ничего плохого в азартных играх не вижу. Азартные игры очень популярны во всех странах. Я бы тоже сходил в казино, но поскольку несу ответственность не только как личность, но и как сын президента, позволить себе этого просто не могу. Даже вдали от родных мест. Менталитет у нас несколько иной, к тому же дать повод кому-то рассуждать по поводу легкомысленности сына президента, якобы транжирившего народные деньги, было бы непростительной ошибкой" (Моск. комс. 19%. 23окт.).

Желая в ряде случаев исправить создавшуюся негативную ситуацию, властные структуры иногда прибегают к жесткому давлению на прессу. В подобных случаях власти на всем пространстве активно пользуются термином информационная безопасность, чтобы защитить себя. Достаточно четко выступает против таких попыток Андрей Фадин, когда говорит, что "информационная безопасность — это ложная идеологема уязвленного патриотического сознания, которая, несомненно, будет использоваться в попытках властей установить контроль над свободой информации. По счастью, технологически это едва ли осуществимо, особенно с нашей чудовищно низкой эффективностью госаппарата" (Открытая политика. 1997. март).