Эссе

черными волосами провел под уздцы верблюда. С высоты своего

роста животное презрительно взирало на толпу и жевало губами.

Лесной незнакомец внимательно рассматривал все это,

отдавшись на волю толпы; то он заглядывал в лавку лубочника, то

читал изречения на сахарных печатных пряниках, однако же нигде

не задерживался -- казалось, он еще не отыскал того, что ему

было нужно. Мало-помалу он выбрался на просторную главную

площадь, на углу которой расположился продавец птиц. Незнакомец

немного постоял, послушал птичий щебет, доносившийся из клеток,

тихонько посвистел в ответ коноплянке, перепелу, канарейке,

славке.

Как вдруг неподалеку что-то слепяще ярко блеснуло, будто

все солнечные лучи собрались в одной точке; он подошел ближе и

увидел, что сверкает огромное зеркало в лавке, рядом еще одно,

и еще, и еще -- десятки, сотни зеркал, большие и маленькие,

квадратные, круглые и овальные, подвесные и настольные, ручные

и карманные, совсем крохотные и тонкие, какие можно носить с

собой, чтоб не забыть свое лицо. Торговец ловил солнце

блестящим ручным зеркальцем и пускал по лавке зайчики, без

устали зазывая покупателей:

-- Зеркала, господа, зеркала! Покупайте зеркала! Самые

лучшие, самые дешевые зеркала в Фальдуме! Зеркала, сударыни,

отличные зеркала! Взгляните, все как полагается, отменное

стекло!

У зеркальной лавки незнакомец остановился, словно наконец

нашел то, что искал. В толпе, разглядывающей зеркала, были три

сельские девушки. Он стал рядом и принялся наблюдать за ними.

Это были свежие, здоровые крестьянские девушки, не красавицы и

не дурнушки, в крепких ботинках и белых чулках, косы у них чуть

выгорели от солнца, глаза светились молодым задором. В руках у

каждой было зеркало, правда не дорогое и не большое; девушки

раздумывали, покупать или нет, томясь сладкой мукой выбора, и

Временами то одна, то другая, забыв обо всем, задумчиво

вглядывалась в блестящую глубину и любовалась собой: рот и