|
Война с хилиазмом? Полно! С каким хилиазмом? Разве перестройка не была грубейшим, вульгарнейшим из всех бытовавших когда-либо хилиазмов? Разве не внушали каждому пэтэушнику, что капитализм — это когда у всех по «шестисотому мерсу», три видака и бабе голой, но в мехах, лежащей на мерсовском сиденье? Разве этот — капиталистический — ультрахилиазм (он же прорва) кого-то из нынешних борцов с хилиазмами возмущал? Что такое хилиазм? Мечта о рае на земле? Еще и еще раз спрашиваю: ЧТО В ЭТОЙ МЕЧТЕ ПЛОХОГО? Вопрос в том, о каком рае? Что вводится в понятие «рай»? Вспомним, что Эрих Фромм, критикуя Хрущева и его концепцию построения коммунизма, называл ее «гуляш-коммунизмом». Возможны и другие «гуляши». Мы все видим, что такое «гуляш-капитализм» (потребительское общество). Спору нет, скверно, если рай на земле — это «гуляш». А если не гуляш? Если это нечто высшее? Земная жизнь сопротивляется идеальному, и это привнесение оказывается избыточно-насильственным? Но понятно же, в чем другая крайность. Отказываемся привносить идеальное в жизнь — и что получаем? Так значит, речь идет просто о мере? А кто взвесил степень идеальности, совместимую с жизнью? И почему нельзя стремиться к тому, чтобы эта степень возрастала? Развитие-то что должно обеспечивать? Именно возрастание степени идеальности, повышение качества идеальности, а иначе это и не развитие вовсе. По крайней мере, не восхождение. Рай на земле проблематичен, не спорю. Но с чем борются наши антихилиасты? Не в том ли дело, что рай на земле для немногих им нравится? А рай для всех — нет? Что их устраивает рай на земле, если он «пивной», «мебельный», «джинсовый» и так далее? (Рекламу-то, идеологизированную насквозь, почитайте). И не нужен, если речь идет об Отечестве как «весне человечества» (Маяковский), то есть об Идеальном? Мне скажут, что сама Пиама Павловна, да и весь ее круг, не в восторге от «пивных», «мебельных» и прочих «раев». Ну, не знаю… Может, это так, а может, нет. «Фифти-фифти». Но то, что наша философская и иная гуманитарно-политическая интеллигенция, прочно связанная с коммунистической системой и исступленно ставшая ее разрушать, оказалась (вопреки своим доперестроечным жизненным манифестациям) очень падкой до материального и вполне готовой развращать этим материальным народ, дабы он не вернулся в лоно «ужасного коммунистического хилиазма», это точно. И неужели круг этот (а он ведь существует) так никогда и не даст обществу внятный ответ на прямо поставленный вопрос: всякий ли хилиазм ему не люб? И кто все-таки более люб-то? Прежние красные хилиасты с их пафосом аскетизма, подвижничества или нынешняя мамона без берегов? Ответ, по-моему, очевиден. Иначе не выкорчевыванием хилиазма занимались бы (настойчиво подчеркивая, что речь идет о красном хилиазме), а чем-то другим. — 292 —
|