|
У нас такое чувство, что вчера, возможно, исполнилась часть из предупреждения Учителя: «Будут покушения». Я не хочу подразумевать здесь кого-то лично. Через членов Общества проявилось покушение тёмных сил, взволновавших их сознания до стихийного состояния. 1 мая. Пятница, утром Стуре, однако, кое-чего добился из того, чего хотел: заронил в сердца младших членов Общества несогласие. Активные члены хорошо знают обстоятельства происходящего, ибо сами несколько лет совместно сражались. Но младшие члены Общества ничего не знают. И им показалось, что здесь борются две стороны, вернее сказать, Стуре с Валковским, и что истина будто бы на стороне Стуре, ибо тот был спокойнее, в то время как у второй стороны наблюдалось великое возбуждение. Да, истинно, те, кто раздражался на Стуре, сильно навредили престижу Общества. Как же это исправить? Ведь невозможно членам Общества всё рассказать, это было бы агитацией против Стуре. И я Валковскому сказал, что он навредил Обществу своим нервным возбуждением, особенно у него дома. Надо ведь по-доброму, это высший закон. Между прочим, когда Стуре спросил: «Члены Общества считают меня тёмным, неужели и вы тоже?», Валковский резко ответил: «Да, я тебя таким считаю, потому что ты меня признаёшь психистом». Очень жаль, что здесь выявляется и нечто от личной обиды. Также и в Обществе кричали те, кого Стуре тяжко ущемил. Но это совсем не в духе Учения. Об этом каждый прекрасно знает. Но я виноват, что в зале ничего не сказал. У меня нет огорчения, только бесконечная тяжесть на душе. Да, надо было всё заранее предвидеть. Надо было больше вдохновить Валковского быть спокойным. Инициатива всего этого переизбрания была в руках Валковского. Он всеми силами желал добиться, чтобы Стуре сместили. Я ещё надеялся на взаимодействие. Однако в тот день, когда мы пошли к Стуре, и он признавал, что надо попытаться призвать Стуре к сотрудничеству. В таком духе он и говорил со Стуре, но слишком резко. Это, разумеется, навредило. В тот вечер Стуре промолчал, но на второй день отомстил. Допустим, что всё было бы спокойно, но если бы Стуре ушёл и избрали другого председателя, и избранным оказался Валковский, то тогда ведь думали бы, что он воевал ради себя. Ему всё ещё не хватает уравновешенности и такта, хотя он сильно прогрессировал со времён Доктора. Если изберут меня, то, учитывая, что я не говорю и вся инициатива, как и прежде, останется в руках Валковского, я должен буду нести ответственность и за него. В силах ли я всё предвидеть? Конечно, я доверяю ему. Я надеюсь и верю, что единственно наше взаимодействие принесёт всё наилучшее, ибо Клизовский несколько обижен на Валковского, что тот не приглашал его на заседания комиссии (которой в истинном значении слова не было), на которых Буцен тоже критиковал Валковского. Если придёт новый председатель, ему придётся всё это положение обновить, выправить, всех примирить, сдружить в жизненной, весьма активной, братской кооперации. — 152 —
|