|
Второй раздражитель был связан с его старшим сыном, Абейдуллой. Еще при первом моем посещении Барзани сказал мне, что арестовал Абейдуллу и намерен его расстрелять, так как он открыл «врагам путь, по которому мы получаем материальные средства». Не знаю, подействовали ли мои слова, что, может быть, Абейдулла это сделал не из враждебных чувств, а по ошибке, но он остался жив. Более того, в связи с приступом аппендицита ему разрешили выехать в Багдад. Оттуда Абей-дулла не вернулся, и все обращения к иракским властям о его возвращении оставались без ответа[65]. В это время особое беспокойство Багдада, да, не скрою, и наше, вызывали усилившиеся связи Барзани с шахским Ираном, за которым в то время стояли США. Поступали достоверные сведения и о поездках эмиссаров Барзани в Тель-Авив. Израиль, стремясь использовать курдскую проблему в Ираке для ослабления своего потенциального противника, передавал курдскому движению денежные средства, но относительно небольшие. На мой прямой вопрос, обращенный к Барзани по поводу характера его отношений с иранским шахом, он ответил: «Я постучал за хлебом в один дом — мне отказали (Барзани имел в виду Багдад. — Е. П .). Что мне, умереть с голоду? Я постучал в другой. Кто виноват — я или тот, кто мне отказал?» Барзани не отрицал и получение оружия из Ирана, объясняя это тем, что сам не начнет войну, но нужно быть готовым к обороне. Сидели в тот день с Барзани до ночи. Он уехал с несколькими машинами охраны, а я уединился с доктором Махмудом. Он прямо просил меня повлиять на Барзани, чтобы тот развернулся в сторону Багдада. Прогуливались в сопровождении двух автоматчиков. Ноги утопают в снегу. Вернулись спать. Холодно, охранник топит печку-буржуйку. И каждый раз, когда подкладывает поленья, чтобы мы не угорели, открывает окно. Просыпаюсь каждый раз от холода, хотя и сплю в спортивном шерстяном костюме. В 1975 году опять вспыхнула война между курдами и иракским правительством. За год до этого, в 1974 году, Багдадом был принят Закон № 33 об образовании Курдского автономного района. Этот закон был негативно воспринят Барзани, так как в то время уже происходило принудительное выселение курдских семей и замена их иракскими арабами в районе Киркука. Но вспыхнувшее курдское восстание отнюдь не было идентичным выдвижению лозунга выхода из Ирака. Возможность достижения согласия с курдскими повстанцами тем не менее сохранялась, так как курды не провозглашали своего стремления отделиться от Ирака даже во время ирако-иранской войны, на заключительной фазе которой они подверглись жесточайшим атакам иракской армии, применявшей химическое оружие. — 253 —
|