|
— Нет, — говорю. — Результат известен. — Какой результат? — Поразить противника раньше, нежели он поразит тебя. — Корпусное обучение сказывается, — проворчал Пушкин и взял рапиру за рукоять, как гадюку. — Запомни. Французы держат шпагу двумя пальцами: большим и указательным. Остальные три пальца лишь управляют шпагой в поединке. Doigte. («Управление пальцами», фехтовальный прием.) При этом вся нагрузка падает на кисть. Итальянцы обнимают рукоять шпаги всеми пятью пальцами, а управляют — кистью. Что при этом более всего должно работать? Локоть. А это требует большей затраты сил. А поскольку сил тебе не занимать, значит, отрабатывать будем итальянскую манеру. А потому не за рапиру хватайся, а за мою трость. — Что?.. За железную трость? — Она для тебя теперь — учебная рапира. И все дни, что до поединка остались, ею фехтовать будешь. И трость моя в твоей ручище подобно рапире и сверкать должна. Взял я прут его кованый. Примерился и говорю: — В трости, между прочим, гарда не предусмотрена, Александр Сергеевич. — Не беспокойся, в руку колоть не стану. Ан-гард! (боевая позиция). Готов? Аппель!.. Ох, как же ныло плечо мое после второго дня фехтования железной пушкинской тростью! Александр Сергеевич отрабатывал каждый прием до чистоты, будто поэму сочинял, щедро занимаясь вычеркиваниями да переписываниями. Посмотрите рукописи его, тогда поймете, какой муке он меня подверг, пока я чисто не стал выполнять все приемы боя. Всякие там батманы, дебаже, мулине, ремизы и репризы, рипосты и прочее, и прочее. Но в конце занятий наших справился я со всеми этими премудростями, и боль в плече прошла. И 26-го вечером Александр Сергеевич давал мне последние наставления: — Главная твоя задача — оружие у него из руки выбить. Используй мулине: этот прием у тебя лучше всего получается. Только не рисуй концом шпаги полную восьмерку, а делай как бы девятку и в конце ее резко бей по его оружию поближе к эфесу. Возьми рапиру, покажу, чтобы ты окончательно уразумел. Я взял рапиру, а он показал. Три раза, и за все три ни разу у меня рапиры не выбил. Но это его не смутило: — Из твоей лапищи шпагу и оглоблей не вышибить. А у Дорохова — почти наверняка. — Да уж постараюсь, — говорю. — Вина не пить ни рюмки. Начиная с сегодняшнего вечера и до конца поединка. — Александр Сергеевич… — Это тебе не стрельба с места, это — тяжелая работа, Сашка! Слово мне даешь в этом? — Слово, Александр Сергеевич. — 60 —
|