|
— Нет, он и впрямь bкte noire («черный зверь»), — вздохнул Пушкин. А меня в краску загнало. По самую шею. — Этому не бывать! Только пистолеты! — Не горячись, Александр, — негромко сказал майор и улыбнулся. — Во-первых, проткнуть Дорохова шпагой — разговоров на всю Россию: бретер сам на вертел попал. А во-вторых, у тебя — несомненные преимущества. Пушкин расхохотался: — Чудно! Чудно, Сашка! Бретера — на вертел!.. Словом, дал я согласие на шпагах драться: уговорили они меня. Хоть, прямо скажу, против моей воли. — Ну, допустим. Какие еще условия у Дорохова? Раевский объяснил. Дуэль наша должна была состояться 28-го мая, ровно через неделю. И — на том же месте, где Пушкин со своим оскорбителем мимо лупили изо всех сил. А покончив с этими, прямо скажем, не очень приятными для меня делами, мы вплотную приступили к ужину, и особо усиленно — к шампанскому. Пушкин читал стихи, Раевский говорил спичи, я тоже пытался бормотать что-то веселым языком. В разгар нашей пирушки — и очень вовремя! — пришли девицы. Молодые и все понимающие, как раз — под шампанское, хотя вдовушка Клико, вероятно, морщилась от наших острот и шуток. И в момент самого шумного восторга этого и столь дорогого для меня веселого и озорного застолья Белла неожиданно заглянула в дверную щель и таинственно поманила пальцем. Я вышел. Белла выглядела весьма озабоченной, испуганной и растерянной одновременно. — Помоги мне, Александр Ильич, — шепотом сказала она. — Если не поможешь, меня ждут большие неприятности, а одного человека — не только арест, но возможно, что и виселица. Вот. Откровенно все тебе выложила. — Откровенность за откровенность, Белла, — говорю. — Кто этот человек? Некоторое время она молчала, покусывая губы. Дважды поднимала глаза и, наконец, решилась: — Урсул. — Урсул?.. — Я был поражен. — Предводитель молдаванских гайдуков? — Да, — убитым голосом призналась Белла. — Неделя уж, как я прячу его в гостинице, и до сей поры все как-то обходилось. Но сегодня мне успели передать, что вечером непременно придут с обыском. — И как же я могу тебе помочь? — Посади его за свой стол. Он в мундире капитана Охотского полка, тебе останется просто выдать его за своего гостя, если вообще возникнет такая надобность. — Белла, — как можно спокойнее и убедительнее сказал я. — Если бы я был только с девочками, я бы тотчас же согласился. Но со мною двое друзей, и я обязан поставить их в известность. — 56 —
|