|
У меня губы дрожат. В ту секунду я не знаю, какого ответа от меня ждут. Мама замечает мою неуверенность и наслаждается «игрой» еще больше. В любом случае, я обречен. Я чувствую себя, как насекомое, которое вот-вот раздавят. Открываю рот – губы почему-то никак не хотят разлепляться – и пытаюсь из себя что-то выдавить. Но прежде чем мне удается произнести хоть слово, мама снова дергает меня за ухо. Оно и так уже горит огнем. – А ну закрой рот! Тебе никто не разрешал разговаривать! Или разрешали? Разрешали? – вопит мама. Я ищу глазами отца. Он чувствует, что я нуждаюсь в его помощи. – Роэрва, – говорит он. – Так нельзя обращаться с мальчиком. Я сжимаюсь, а мама опять выворачивает мое несчастное ухо, но на этот раз она тянет вверх, заставляя меня стоять на цыпочках. Ее лицо наливается кровью. – То есть ты считаешь, что я плохо с ним обращаюсь? Я… – Тыча указательным пальцем в грудь, мама продолжает: – Так вот, мне «это» не нужно, Стивен. Если ты думаешь, что я плохо с «этим» обращаюсь, то «оно» может проваливать из моего дома! Я вытягиваюсь в струнку, пытаясь стать хоть немного выше, и напрягаюсь в ожидании удара. Но мама вдруг отпускает мое ухо и открывает дверь. – Вон отсюда! – визжит она. – Вон из моего дома! Ты мне не нужен! Я тебя ненавижу! Никогда тебя не любила! Проваливай, я сказала! Я замираю. Непонятно, что за «игру» мама затеяла на этот раз. Я прокручиваю в голове несколько вариантов того, чего она от меня хочет. Чтобы выжить, я должен продумывать все заранее. Но тут к нам подходит папа. – Нет! – кричит он. – Хватит. Прекрати, Роэрва. Прекрати все это. Оставь мальчика в покое. Мама встает между мной и отцом. – Нет? – саркастично переспрашивает она. – В который раз ты мне это говоришь? Все время один мальчик! Мальчик то, мальчик это. Мальчик, мальчик, мальчик! Сколько можно? Мама берет папу за руку, словно умоляя прислушаться к ее словам; как будто им обоим жилось бы гораздо лучше, если бы меня не было рядом – если бы я вообще исчез. Внутренний голос срывается на крик: «Господи! Теперь все ясно!» Отец останавливает маму. – Нет, – повторяет он тихим голосом. – Это… – он разводит руками, – это все неправильно. Судя по неуверенному тону, папа уже растерял весь запал. У него такой вид, будто он сейчас заплачет. Папа смотрит на меня, качает головой, потом переводит взгляд на маму: – Где он будет жить? Кто о нем позаботится? – Стивен, ты что, не понимаешь? Правда, не понимаешь? Да мне плевать на то, что с ним будет! Мне плевать на мальчика. — 67 —
|