|
— Честно, всё так и было! — папа не мог успокоиться, ему казалось, девушка не верит ему. — Мне предложили остаться в армии, но я отказался. Не люблю, когда уж слишком дисциплина во главе угла, понимаете, бойцы уж стреножили коней в степи, понимаете… хотя платили лучше, чем на гражданке… А сейчас я командир пожарников, мне понравилось тушить… Мама сдержанно улыбалась. «Беспардонный какой-то: мы мало знакомы, а он — «писайте»… идиот…» — думала мама, не зная, что предпринять, чтобы «матросик» не узнал, в каком парадном живёт Генка. От остановки они дошли до угла Гарматной и бульвара Лепсе. На улице почти не осталось прохожих. Прохладный ветерок шевелил листья каштанов. — Спасибо, — мамочка остановилась и заложила руки за спину. — Мы пришли, провожать дальше не надо. — Как, так быстро? — Спасибо за вечер. Мне было интересно с вами. Папа осмотрелся. Сквозь большие окна почты была видна горящая в глубине зала лампочка. — Как, уже пришли? Я не рассказал вам о пушках. Мамочка улыбнулась: — Помилуйте, поздно. Ещё случится оказия. Пожав друг другу руки, молодые люди растались. Мама решила с папой больше не встречаться. «Шумный и старый», — говорила она себе, поднимаясь по лестнице босиком и неся за каблуки босоножки, словно большие мокрые мухоморы. — Правильно решила! Нечего. Я лысину его ещё с балкона рассмотрела, когда он козлом скакал перед тобой. Круглая лысина, как желток куриный. Фу, гадость какая! — ворчала Буня, накладывая в тарелку макароны по-флотски. Мама, переодевшись в халат, сидела за столом и ждала. — Ты подсматривала? — Ешь, остынет. Я на балконе воздухом дышала. — Мама, ты подсматривала. Буня и себе в тарелочку положила «по-флотски». — А я говорю, правильно решила. Я ещё Генке расскажу, нам только в семье провинциалов не хватало. Ты на себя в зеркало посмотри. Красавица. Мама наколола вилкой макаронину и поднесла ко рту: — Писаная? — Что? — Писаная красавица, спрашиваю? — Не зли меня. Ешь и спать. — Как скажете, мама, — сдалась Валюша, ковыряясь вилкой в тарелке. Через месяц мама пошла в молочный за сметаной. За стойкой магазина мой будущий папочка завтракал горячим молоком с маковой булочкой. — Вы? Что вы делаете здесь? — спросила она и смутилась. — Завтракаю. Каждое утро, в это самое время, — ответил папочка, утерев усы платочком. — А я у брата временно живу. Вон, на втором этаже, где балкон с полотенцем… Второго августа родители поженились. В тот же день они уехали в Сквиру, знакомить мамочку с моей другой бабушкой — бабой Стэфой, папиной мамой. — 148 —
|