|
Мой жеребец, чувствуя волю всадника, с места берет в галоп. Рука поднимается и опускается, закрывая забрало‑личину. Мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, что вся полусотня, на скаку сбиваясь в клин, следует за мной. Вороной летит как на крыльях. Расстояние стремительно сокращается. Я уже вижу белки глаз врага под низким шлемом, но мои мечи в ножнах! Взмах руки! Полусотня опускает пики. Противник уже рядом. Как он велик! Вот взлетает вверх занесенный для удара чекан… Вороной уклоняется влево. Я чуть пригибаюсь — миг, и рука на эфесе меча. Взвизг голубой стали!!! Н медленно взлетает вверх рыжая косматая голова с распяленным в немом крике ртом… И тут вал клинков и конских морд докатился до нас. Проснувшись, я резко сел на постели. Черт! У меня было четкое ощущение — что‑то случилось! Но где, что, с кем — неясно. Ясно только, что не с Танюшкой. Это бы я понял сразу… Умывшись, я собирался пойти на кухню и поставить чай, но вместо этого вернулся в комнату, достал картину с Золотым Городом и долго на нее смотрел. Если меня не обманывает интуиция — беда случилась там. Но ведь это совсем другой мир! Если он вообще есть и не является плодом моего галлюцинирования! Сновидение, правда, утверждает обратное… Но что мне до того? Моя жизнь — здесь! Какого черта, в конце концов?! Однако тревога не проходила. Чайник давно вскипел, но я продолжал сидеть перед мольбертом, на который поставил картину, и убеждать себя в том, что ничего не случилось. Получалось плохо. Слишком сжился я с зеленым небом. Слишком полюбил его. Зайти посмотреть? Когда‑то давно я совершенно случайно наткнулся на технику вхождения в изображенное пространство. Нужны определенное освещение, угол зрения и фокусное расстояние. Потом, когда эти условия выполнены, надо сесть, расслабиться и просто смотреть на изображение. Обязательное условие — прервать поток мыслей. И вот тогда картина начинает жить… Шевелится листва, ветер треплет волосы людей, облака начинают свой бег по небу. Незаметно внимание оказывается внутри, можно оглядеться вокруг и увидеть то, что оказалось “за рамкой”. Конечно, эффекта Козырей, как в “Девяти принцах Эмбе‑ра”, не будет. Полностью попасть в рисунок нельзя. Но заглянуть в него… В общем, это своеобразная медитация. И лучше всего у меня получалось проделывать ее со своими собственными работами. Было смутное ощущение, что это как‑то связано с оригиналом. Репродукции что‑то такое теряют при печати. Но все это касается обычных рисунков. Здесь же другое. Я рисовал этот пейзаж полтора года. Я соблюдал все ухищрения, я даже применил здесь, творчески Изменив их, несколько приемов проникновения из боевой магии ниндзя. Черт! Видно невооруженным взглядом — картина живет. Стоит чуть присмотреться, и сразу начинает плескаться вода, шевелятся кроны деревьев… — 147 —
|