|
Марн сидел на вершине Наблюдательной Башни и смотрел на Юг. Он ждал. Скоро придет Найи. И тогда он, Марн, снова отправится в свой Поиск. Рука уже зажила. Найи должна сегодня дать ему направление. Найи, к которой настороженно относятся все в стенах отцовской Твердыни. Даже сам Эохайд Горный Вихрь. Почему? Марн не знал. Но догадывался — люди чуют ее истинную сущность, так же как чувствовал ее он сам. Чуют — и опасаются. Но Слово Бен Галена — священно. Поэтому никто не проявляет враждебности. “Интересно, — подумал юноша, — что будет, если я захочу на ней жениться? По роду, как дочь вождя, она не ниже, а в ее возрасте многие девушки гилгереев уже замужем. Отец, наверное, согласится. Наверное…” Поцелуй, заставивший теплую волну промчаться по спине. Марн обернулся. “Вот подкралась!” Найи сидела рядом и улыбалась, как довольная кошка. Будто могла услышать его мысли. — Есть новости, — сказала она. — Дозор ваших Черных Стражей разбил в степи орду людей из Дальнего Ховрара. Приблизительно триста человек. Марн нахмурился. — Странно. Они давно не заходили в наши земли. Ведь между нами мир… Что‑то происходит… — Мир сдвинулся с места, — сказала Найи. — И чем дальше, тем больше он будет сдвигаться. У нас мало времени. Ты готов? — Да. — Хорошо, — она взяла его за руку, — как только войдешь в Сон, следуй за светом. Вспышка! Марн, войдя в Сон, сразу помчался следом за ярким сиянием, стараясь не упустить его из вида. Кроваво‑красный, светящийся туннель поглотил их. Они мчались вдоль его вибрирующих стенок. Туннель петлял и поворачивал. Иногда казалось, он делал круги. Мелкие искры заполнили все видимое пространство. Искр становилось все больше. Марн несся сквозь них, как через снежный буран. Пространство разматывалось впереди исполинской красной кишкой. Безумный полет оборвался внезапно. Свет впереди вспыхнул ослепительным пламенем — и погас. Помещение, в котором оказался юноша, было довольно большим. Зеркала окаймляли зал на уровне человеческого роста. Над ними виднелись картины в деревянных рамах, изображающие каких‑то людей. Некоторые из них были молоды, другие — стары. Часть картин сверкала яркими красками, а часть была составлена из оттенков белого и черного. Люди на картинах, несомненно, были воинами. Пол в зале казался сложенным из маленьких деревянных плиток, а посередине, на возвышении, лежал упругий зеленый ковер. И на этом ковре мужчина, минимум на десять солнц старше Марна, упражнялся с мечом. Он был коротко стрижен, этот человек. Крепок в плечах и быстр. Но длинный изогнутый меч он держал как‑то… неуверенно? Нет, это было нечто другое. Как если бы воин, оправившись от раны, старался восстановить навыки. Но они возвращались слишком медленно. — 150 —
|