Маг с Явы

Нечетное число локов, по поверью, приносило удачу. Изви­листое лезвие, кроме того, наносило более опасную рану, чем прямое, хотя в сражении керисы были не очень удобны.

Индонезийцы и малазийцы видели в керисах магическое оружие. Традиционно старые керисы хранились в качестве фа­мильной драгоценности и передавались из рода в род. Изго­товление кериса требовало творческого подхода. Эмпу – куз­нец – считался святым, а его работа – ритуалом.

Раз в год керисы доставали из ножен, чистили их соком лай­ма и мышьяком, совершали обряд жертвоприношения. Кури­ли фимиам и возносили молитвы, покрывая лезвие ароматиче­ским маслом. Каждый раз, когда на лезвие попадала кровь, сила оружия увеличивалась.

Люди верили, что магические керисы (а не те, что сейчас предлагают туристам) могут летать, говорить, менять форму и даже рождать людей. Они защищали своего обладателя от бед или убивали его врагов. Считалось, что они гремят в ножнах, чтобы предупредить хозяина о надвигающейся опасности. Од­ним словом, это был глубоко почитаемый и очень могущест­венный предмет.

Когда Хенки предложил продемонстрировать мне силу сво­их керисов, я чуть не рассмеялся, хотя он и был близким дру­гом Джона. Я уже узнал столько всякого от самого Джона, что даже не знал, как реагировать на подобные предложения, и ни­какого скепсиса больше не испытывал.

– Волшебный керис? – спросил я.

– Целых три.

– И что они могут?

– Многое, белый человек. Но для тебя они могут лишь не­много подвигаться. И еще увидишь, как Джон с ними разгова­ривает.

– Джон может разговаривать с куском железа?

– Они не просто кусок железа, они все знают, как и мы.

Я взглянул на Хенки злым левым глазом. Замечу, что у меня чрезвычайно выразительное лицо, это часть моего средизем­номорского наследия. Оно как бы двусмысленное. Правый глаз у меня добрый и нежный, а левый – злой и угрюмый. Во мне много неандертальских генов – результат долгих тысячелетий смешения рас в Средиземноморье. Я человек одновременно и опасный, и по-детски наивный.

– Ты это серьезно? – спросил я.

– Я всегда серьезен, когда говорю о деньгах и о вещах, име­ющих магическую природу.

Деньги у меня закончились, и Хенки обедом угощал. Я уже подустал от китайской пищи и действительно сильно похудел на том, что называют рисовой диетой. Так что Хенки велико­душно предложил мне стейк по-западному. Я был крайне при­знателен.