|
в Соединенные Штаты, вышла замуж за европейца и переехала в Европу. Долорес все еще живет в Перу и так никогда больше и не была замужем. Правдива ли эта печальная история? К несчастью, она представляется вполне достоверной. Дю Вент, Деннисон и Витт -- надежные и ответственные люди. Их свидетельства ни в чем не противоречат другим известным фактам. Официальные архивы Перу удостоверяют и этот брак, и его расторжение. Отца и дочь видели вместе в Беркли и Лос-Анджелесе. В своей неподражаемой, опосредованной манере, историю подтверждает и сам Кастанеда, ретроспективно рассказывающий, что у Карлоса была взрослая дочь, которую он ни разу не видел, и таким образом волшебно возвращающий дочь, которую Кастанеда все-таки _видел_, к ее прежнему состоянию загадочности и недостпуности. Хотя Карлос был шокирован концепцией Ла Горды о том, что маг должен убивать своих детей, чтобы вернуть себе полноту, Кастанеда достаточно много распространяется об этой жуткой необходимости. Дочь, несуществующая для Кастанеды, могла удержать Карлоса от перехода в иной мир, где пребывают бессмертные маги. Необходимо было сделать выбор между мирами, и Кастанеда сделал этот выбор. Если он и чувствовал какие-то угрызения совести от того, как непринужденно расправился со своим ребенком, то вполне мог утешаться афоризмом Дона Хуана: "Когда человек выходит на путь знания, он уже не несет ответственности за то, что может случиться с его близкими." Когда я спросил Барбару Майерхофф, что Кастанеда и Рамон _увидели_ друг в друге, она ответила: "Себе подобного." Она имела в виду, тех, кто смеется над нелепостями этого мира с некоего возвышенного положения в ином мире, однако между этими двумя людьми существует также и решающее различие. Шаманы охотятся на силу, чтобы направлять свое племя, лечить своих близких и кормить свои семьи; маги, подобные Дону Хуану и Карлосу, не имеют ни племени, ни близких, не семьи. На этой земле Кастанеда не принадлежит никакому сообществу. Как выразился фон Франц, он "он одинокий внесоциальный охотник за загадочностью". С восьмилетнего возраста он пробивал себе дорогу к благосостоянию и известности, рассказывая выдуманные истории и отрезая себя от окружающих человеческих существ. Теперь он достиг своих целей и пришла пора попытаться восполнить тот ущерб, который он нанес другим, устремившись к успеху, но он уже не в состоянии изменить своим привычкам. Насколько просто было бы обеспечить надежную помощь и бескорыстную любовь своему применому сыну, — 81 —
|