|
на одно и то же независимо, и утверждает, что отсутствие фокусировки приводит к двойному восприятию мира. Это похоже на ваш рассказ о глазах, смотрящих в разные стороны. БАРБАРА: Похоже. РИШАР: Так может быть расфокусирование глаз совсем не является древней мезоамериканской мистической техникой? БАРБАРА: Может, и нет. У Уильяма Блейка есть стихотворение о двойном зрении. И персонажи "Второго Кольца" совершенно не похожи на индейцев. В книгах Карлоса вообще трудно узнать типичных индейцев. РИШАР: Это относится даже к Дону Хуану? БАРБАРА: В Доне Хуане это наиболее заметно. Даже самые преданные читатели Карлоса признают, что Дон Хуан эклектичен. Они считают, что он много путешествовал и много видел. РИШАР: Рамон тоже много путешествовал и много видел, так в чем же разница? БАРБАРА: Ладно! Надеюсь, у вас осталось много времени. Индейцем является человек с определенной, богатой и согласованной системой верований. Дон Хуан не относится к индейской культуре. Рядом с ним мало слишком мало других индейцев, он никогда не рассказывает традиционных историй и не соблюдает традиционных обычаев. И еще одно. Если уж Карлос настолько хорошо знаком с традициями мексиканских индейцев, то почему он берет две прелестных местных концепции _нагваля_ и _тоналя_ и выворачивает их наизнанку? Так, как будто они не имеют своего собственного значения в системе убеждений других людей? Это меня очень задевает. Действительно обижает. РИШАР: Он превратил их в дзен-буддизм. БАРБАРА: Что бы он там с ними ни сделал. Вы знаете, что он одно время жил в Сан-Диего? РИШАР: Правда? БАРБАРА: Некоторое время. В полуподвальной комнате. РИШАР: Это он вам рассказывал? БАРБАРА: Да. Он жил в доме одного приятеля. Мне показалось, что это далековато для ежедневных поездок в Калифорнийский университет, но подобные вещи его никогда не волновали. РИШАР: Особенно, если при этом он мог смотаться в Мексику и назад в мгновение ока. БАРБАРА: Возможно, поэтому. Так или иначе, он рассказывал, как постепенно опустошил комнату. Сначала он избавился от кровати. Потом от книг. До тех пор, пока в ней не осталось ничего, кроме печатной машинки и самого Карлоса. И он начал бояться, что что-то попытается забраться в комнату -- лисы, или луна, или что-то еще. Сквозь плотно закрытое окно мог просочиться луч света -- и он уже беспокоился. Он боролся с этим. Но ему удалось победить все это, только бросив все свои обычные привычки. Он перестал есть. Он перестал спать. Он, так — 45 —
|