Прикладная метафизика

В-третьих. Вампир прочно завладел нишей в структурах бессознательного — не в смысле романтических конструкций Юнга, а в том смысле, который Фрейд придает основным табу (в книге «Тотем и табу» и ряде других работ). Спрятавшийся в самых глубинах Id вампир ведет себя, как и положено, «амбивалентно», оповещая о себе симптоматическими действиями, страхами, выпадениями памяти и тщательно избегая попыток осознания. Способ его пребывания в бессознательном действительно напоминает анабиоз или «сон в гробу», который настойчиво приписывают вампиру предание и киноэстетика.

И, наконец, триумфальное восшествие вампира на киноэкраны тоже означает некую степень присутствия — опять же, весьма амбивалентную. Понятно, с одной стороны, что сам жанр фильма ужасов требует экспликации архетипов ужасного — и тут вампир с покойником подходят как нельзя лучше. С другой стороны, видеоряд с его привычной атрибутикой можно рассматривать как способ избавления от навязчивости, как попытку «отреагирования», полного гарлического очищения.

Туннельный эффект

Джелал Тоуфик в своей новаторской книге утверждает, что поведение вампира лучше всего объясняется в терминах квантовой механики. Различные состояния вампира легко уподобляются элементарным частицам, а актуализация той или иной определенности достигается через туннельный переход[38]. Образ мгновенно проскакиваемого туннеля носит скорее акустический характер (вызов из небытия с помощью зова крови, зова Океаноса), возможным же визуальным коррелятом будет конденсация кровавого тумана, тут же заменяющая обычную оптику с ее рассеянной перспективой на экран тепловизора. При этом внутренние феноменологические особенности свершившейся вампиризации практически не отслеживаемы; ближайшая аналогия — психоделический приход, только в данном случае речь идет о приходе другого существа и даже другой сущности.

Смысл туннельного эффекта в том и состоит, что «репортаж из туннеля» передать невозможно: никакие приборы не регистрируют «инобытие» элементарной частицы в промежутках между стационарными дискретными состояниями. Особенности оптики вампира зафиксированы народным поверьем, согласно которому вампир не отражается в зеркале. Если рассматривать зеркало как рефлексивное удвоение и минимальный элемент самоотчета, то с поверьем можно согласиться. Самоотчет не просто требует времени, он порождает специфическое вязкое время, наделяемое исключительной ценностью. Речь идет о становлении, о плавном переходе, в котором почти всегда находится реальность человеческого. Но знаменитое гамлетовское зависание «быть или не быть», порождающее пространство замедления с челночным движением рефлексии, напрочь исключено для вампира. Между тем только этим замедлением и санкционируется психическое — образуется «зона психе», душа в содержательном, а не символическом смысле слова.