Да Цзе Шу (фрагмент)

Во многом это объяснялось тем, что ударить «благород­ного господина» или полицейского, даже в ответ на удар, зна­чило фактически объявить войну всему государству, поставить себя вне закона, собственноручно подписать себе приговор — а короткий встречный тычок в бьющую руку был почти неза­метен и мог сойти за случайность. Вор, убегающий с рынка, не мог потратить много времени на драку с теми, кто пытается преградить ему дорогу — он должен как можно быстрее осво­бодиться, но при этом не превратиться в убийцу, иначе в слу­чае поимки его участь будет незавидной. Одно дело — повре­дить человеку руку, но совсем другое — сломать ему шею. А разбойник, встретившийся на дороге с опытным воином? Куда уж тут думать о победе — здесь главное прекратить бой, отвя­заться от более сильного противника.

Да-цзе-шу — это искусство вставлять палки в колеса, это искусство не дать другому проявить свое умение, это набор всевозможных, зачастую очень жестоких подлостей и хитрос­тей, искусство нарушать правила игры.

Если символом традиционных боевых искусств издавна выступает меч, то символом Да-цзе-шу можно было бы избрать бич, кнут.

Меч — оружие благородное, олицетворение уважения к противнику. Меч решает, кто из двоих сильнейший. А кну­том погонщик загоняет в стойло быка, зная, что бык силь­нее. Кнут — символ презрения, отсутствия всякого уважения, кнут — орудие принуждения, укрощения. Мечи могут вести разговор, кнут — нет. Он только бьет. Именно это так и воз­мущало адептов благородных учений, именно это и внушало наибольший страх.

Да-цзе-шу одерживали победу не только физическую, но и психологическую, лишая противника возможности «сохра­нить лицо» — ведь оно вынуждало просто бояться боли или увечья. Японские ниндзюцу, монгольское бандзо, китайская дуань да, маньчжурский чаньтун, индонезийский пенчак-си-лат — все это по сути стили пресечения боя. Список можно было бы продолжить, например стилем Вин Чун, с его про­стой до примитивности — на неопытный взгляд, конечно — техникой, которая просто не дает свободно действовать ни каратэке, ни шаолиньцу.

Да-цзе-шу не терпят сложностей, неэффективных техник, силовой, лобовой работы. Их задача — не драться самому. И не давать драться противнику. Его просто надо бить, бить больно и жестоко, калечить его руки и ноги, невзирая на то, какую технику он применяет. Да-цзе-шу не способ хорошо драться — это способ не драться вовсе.

В Да-цзе-шу принято разделять боевые школы не по применяемым приемам, а по кинематике и динамике базовых дви­жений, тактике ведения боя и методике преподавания.