|
Я опустила взгляд на куклу. Этой куклой Джоди изображала себя, неудивительно, что она назвала ее именем, похожим на собственное. Дети иногда прибегают к ролевым играм, чтобы изобразить те события своей жизни, которые они не могут выразить словами. – Джоди, – тихо позвала я. – Ты очень храбро поступила, что рассказала мне это. Я понимаю, как тебе трудно. Теперь постарайся рассказать мне все, что ты можешь вспомнить, и я помогу тебе, хорошо? Она кивнула. – Умница! – Я прервалась и перевела дух. Нужно быть осторожнее. Нельзя подсказывать, иначе все доказательства, которые можно было бы использовать в суде, будут обесценены. – Когда я только что вошла в комнату, ты играла, будто Джули – это ты, а ты – твой папа… – Ком застрял у меня в горле. – Если мы сделаем так еще раз, ты сможешь точно показать мне, как все было? Я знаю, милая, это непросто. Она снова кивнула, и я обняла ее, потом взяла из ее рук куклу и положила на диван между нами. Я надела на нее трусики и одернула платье. Нужно, чтобы она воспроизвела все шаг за шагом, чтобы быть готовыми к перекрестному допросу. – Так, значит, Джули теперь – Джоди. Где она? В машине, в спальне, на кухне, в саду? Скажи. – В каком саду, глупая, – хихикнула она, – в комнате. – Так, и чья это комната? – Моя. Комната Джоди. Дома. – И что надето на Джоди? – Пижама. – Тогда это будет как будто ее пижама, – кивнула я на трусики Джули. – Джоди уже лежит в постели или еще нет? – Лежит, – твердо ответила она. – А свет горит или нет? – Нет. – Теперь скажи, Джоди спит или еще нет? – Спит. – Она закрыла глаза, чтобы показать: спит. – Хорошо, умница. Так, Джоди спит в своей кроватке, дальше что? Мы обе посмотрели на куклу. Она подумала с минуту, потом встала и пошла к двери. – Я вхожу, – пробасила она, расправив плечи и тяжело прошагав по комнате, по-своему изображая взрослого мужчину. – Ты входишь в комнату Джоди? А кто ты? – Папа. Мой папа. Я сейчас у Джоди. Она приблизилась к кукле, замешкалась и взглянула на меня. – Мне подвинуться? – догадалась я. – Туда. – Она ткнула в дальний угол комнаты, у двери. Я отошла и осталась стоять там затаив дыхание. Я хотела запечатлеть каждую подробность, ведь позже мне нужно будет все записать. Я наблюдала, как она нагнулась над куклой, задрала ей платье, потом грубо стянула с нее трусики. Не сознавая, что она делает, она раздвинула кукле ноги и приблизила лицо. Она стала издавать низкие хриплые звуки, как и прежде, потом растянулась на кукле, накрыв ее с головой, лицом уткнувшись в диван. В ритмичном подергивании она начала приподниматься и опускаться, задышала громче. Она подняла голову и издала протяжный стон, прежде чем замереть без движения. Это было точное и однозначное изображение полового акта. Мне стало дурно. — 48 —
|