Книга Магов. Сборник

Только одна возрождает себя своим семенем птица:

«Феникс» ее ассирийцы зовут; не травою, не хлебом, —

Но фимиама слезой существует и соком амома.[86]

И где-то далее:

Все египтяне приходят взглянуть на чудесную птицу

И с величайшим почетом ее принимают.[87]

Матреас чрезвычайно удивил греков и римлян, заявив, что вырастил дикое животное, которое пожирало само себя, и люди стараются даже сейчас узнать, что же это за зверь. Кто не удивится, услышав, что были рыбы, погружающиеся в землю, о которых упоминают Аристотель, Теофраст и историк Полибий, и о том, что Павсаний нам оставил упоминание о некоторых камнях, которые пели? И все это действия тайных свойств. Также и страус, питающийся и поддерживающий свое тело холодным и наиболее тяжелым железом; говорят, что его желудок не страдает даже и от раскаленного докрасна металла. Такова же и маленькая рыбка, называемая прилипалой, что укрощает ярость ветра и успокаивает гнев моря, не позволяет бурям властвовать и бушевать беспредельно и останавливает суда, делая их совершенно неподвижными, даже если они идут под полными парусами в шторм. Вот и саламандрам и другим животным, живущим в огне, хотя они и кажутся горящими, огонь не причиняет вреда. Рассказывают также о некоем сорте битума, которым амазонки натирали свое оружие, предохраняя его тем самым от порчи и повреждения мечом и огнем, и которым, говорят, еще Александр Великий натирал Каспийские ворота. Еще есть описание, что Ноев ковчег, построенный столько тысячелетий назад и сохраняющийся еще в горах Армении, был обмазан этим битумом. Существует много других чудес того же сорта, которые почти вовсе невероятны, но тем не менее известны из опыта. Так, древние историки упоминают сатиров – животных, фигура которых была наполовину человеческая, наполовину звериная, но разумных. Св. Иероним даже говорит, что один из них, обратившись однажды к св. Антонию Еремиту, осудил ошибку язычников, поклоняющихся таким несчастным тварям, как они, и просил его, чтобы он молился истинному Богу за них. Также он утверждает, что одного из них всем показывали живого и даже впоследствии послали к Константину Великому.

Глава одиннадцатая

О том, как тайные свойства вливаются в некоторые вещи посредством идей, при помощи Души Мира и лучей звезд, и о вещах, которым более всего присущи эти свойства

Платоники говорят, что все низшие тела имеют образцами высшие идеи. Идею же они определяют как форму, которая выше тел, душ и разумов; она едина, проста, чиста, неизменна, неделима, бестелесна, вечна; природа же всякой идеи всегда тождественна самой себе. Далее, они помещают идею на первое место в само Благо, т. е. в Бога, через причину, и говорят, что они различаются между собой лишь некоторыми относительными соображениями, полагая при этом не какую-либо существующую в мире вещь, но и не единое нечто без всякого различия, дабы не представить Бога составной субстанцией. Во вторую очередь они помещают их в само умопостигаемое, т. е. в Душу Мира, отличая одну форму от другой посредством абсолютной формы, так что все идеи действительно существуют в Боге, но являются одной формой; в Душе же Мира они многочисленны. Они помещаются в разумах всех других вещей, соединены ли они с телом или отделены от него и причастны ему каким-либо определенным образом, и, наконец, все более и более различны по степени. Они помещают их в природу как некое малое семя форм, вливаемых идеями, и в конце концов помещают их в материю – как тени.