|
Еще один-два вопроса о бороде незнакомца, о том, были ли у него выбриты щеки или нет, и изобличитель подсудимого убедится, что гулять на ярмарке гораздо приятнее, чем стоять за свидетельской решеткой. И присяжные могут только сказать: нет, не виновен. Мы можем вывести из этого отрывка английского юриста общее положительное правило: 7. Каждый вопрос должен иметь определенную цель. Следующее правило является дополнением предыдущего: 8. Следует остановиться вовремя. Парикмахер Шульц облил жену серной кислотой; она ослепла на оба глаза. В числе свидетелей защиты был маленький человечек, заявивший, что он вызван по собственному желанию показать то, что он по совести считает себя обязанным удостоверить в пользу подсудимого. За этим последовал рассказ о дурном поведении жены и жестоком разочаровании подсудимого, мечтавшего о семейном счастье. Прокурор предложил один вопрос: — Все это известно вам со слов Шульца? -Да. — Я не имею более вопросов. 167 Гражданский истец спросил: — Он вам не рассказывал, что бил ее? — Нет. — Не рассказывал, что выгонял ее по ночам на улицу? — Нет. Вопросы гражданского истца были уже ошибкой потому, что ответы на них были логическим выводом из ответа на вопросы прокурора. Но они были и рискованной ошибкой, ибо свидетель мог сказать: да, рассказывал; и я сам сделал бы то же самое, если бы моя жена изменяла мне и издевалась надо мной. Свидетель видел двух убийц, выходивших из квартиры убитой женщины; он признает первого из подсудимых; защитник второго подсудимого спрашивает: — Вы помните другого человека, который был с рыжими усами? — Помню. Защитник указал на второго подсудимого и спросил: — Это был не этот? — Не этот. Довольно. Это все, что требуется для защиты. Но защитник спрашивает: — Вы ясно и решительно утверждаете: не этот? Преступная неосторожность? Свидетель может ответить или да, или нет. Ответив «да», он нимало не усилит своего показания; защитник и без последнего вопроса имел полное право сказать, что свидетель говорил ясно и решительно. Если свидетель ответит: нет, решительно утверждать не могу, — показание, спасавшее подсудимого от каторги, сведено к простому предположению: стальная броня превращена в тряпку. Рецидивист, самовольно вернувшийся в столицу после высылки, обвиняется в краже. Свидетель-дворник показывает: — Заглянули под мост; там лежит вот этот человек, вроде как спросонок; он прикинулся пьяным. Коротко, картинно, определенно. Товарищ прокурора спрашивает: — 119 —
|