Судебная психология. Избранные лекции

Одним словом, наказали строго, потому что разум го­ворит Вам: оставлять безнаказанным такой просту­пок — прямой путь к его повторению. Кстати, а что у Вас при этом в душе: Вы переживаете? Да, скорее всего. Вам обидно (разбил любимую чашку)? Да, вполне вероятно. Вы негодуете? Вы возмущаетесь (искренне)? А вот на два последних вопроса ответ скорее «нет». Ну можно ли гневаться на любимое ча­до (когда он разбил Вашу чашку, он же от этого «не­любимым» не стал, верно?). А что такое «гнев», что такое «негодование», что такое «ненависть»? А это следствие, результат эмоциональной оценки, эмоцио--нального осуждения. Но проступок Вашего малыша Вы не осуждаете в глубине души своей (хотя и пока­зали ему свое неудовольствие), Вы не возмущаетесь его неуклюжестью, а совершенно спокойно про себя говорите: «Нет, надо, надо его наказать, чтобы нау­чился контролировать свои движения». Повторяю:

обида есть («жалко, такая была чашечка...»), но нет осуждения в глубине души своей. Задействован толь­ко разум («наказать необходимо»). Отсюда важный вывод: оказывается, судить человека можно на двух уровнях — на рациональном (через логическую пере­работку случившегося) и на эмоциональном (в виде возмущения, гнева, ненависти и т. п.). Это первое. А второе, не менее важное: люди могут судить не обя­зательно на обоих уровнях одновременно: можно су­дить на рациональном уровне и не осуждать на эмо­циональном, а можно осуждать в душе, разумом, по­нимая, что он в этом вовсе не виноват.

А отсюда можно предположить (пока предполо­жить), что заповедь Христа «не судите» относится к осуждению в душе, на уровне чувств, эмоций, а не на уровне разума («данное деяние соответствует ста­тье...»). Основанием для такого предположения яв­ляется не только тот факт, что для христианина «ДУ-ша» является более важным, чем «разум», и прежд6 надо заботиться о-душе своей... Есть и еще основа­ние.

...Перед Вами, судьей, на скамье подсудимых че­ловек, который совершил по меркам обывателя чуткое» преступление (допустим, изнасилование ребенка). Проигрывая подобный «процесс» с наши-^дд слушателями-судьями, спрашиваю:

— Будучи председательствующим на таком про­цессе, выслушивая описание этого события с разных сторон, можете ли Вы при этом в душе оставаться спокойным?

И от многих получаю отрицательный ответ:

— Нельзя спокойно выслушивать описание этого омерзительного преступления.

— Тогда скажите, уважаемые судьи, а можете ли Вы при этом не осуждать в душе этого человека? И в ответ не от единиц, от многих слышу: