|
Неподалеку от Черчилля в Потсдаме расположился президент Трумэн, и к нему Черчилль отправился на второй день. Черчилль в мемуарах: «Трумэн произвел на меня впечатление веселой, точной, блестящей манерой разговора и очевидной силой в принятии решений». Накануне конференции западные союзники, как свидетельствует английский дипломат, «обсуждали один лишь вопрос: является ли Россия миролюбивой и жела- 1 McCullough D. Truman. New York: Simon and Schuster, 1992, p. 418 2 McCullough D. Truman. New York: Simon and Schuster, 1992, p. 419 265 ет ли она присоединиться к западному клубу — но испытывает при этом опасения, или ее целью является мировое доминирование, и она будет стремиться обойти нас в области дипломатии». В условиях неопределенности естественным образом начал преобладать вывод: рациональнее предполагать худшее. После Черчилля Трумэн отправился к Сталину и попал на второй завтрак, который у русских в подобной ситуации не обходится без тостов. Сталин рассказал Трумэну о японском мирном зондаже. (Болен вспоминает, что это произвело очень положительное впечатление на Трумэна. Президента очень порадовало то, что русский лидер предпочитает водке белое вино). Генералиссимус просто обязан посетить Соединенные Штаты. «Я пришлю за вами линкор «Миссури». Сталин сказал, что «хотел бы сотрудничать с Соединенными Штатами в мирное время так, как это было во время военное. Это может оказаться сложнее. Россию в огромной степени не понимают в Соединенных Штатах, а президента Трумэна не понимают в России. Я сказал ему, что каждый из нас должен исправить положение в своих странах». Затем Сталин весьма горько сказал: «Мы не можем просто игнорировать результаты этой войны»1. Открытие конференции Итак, дворец «Цецилиенгоф», первая пленарная сессия конференции, названной «Терминал». Конференция проходила в построенном в псевдотюдоровском стиле двухэтажном особняке, похожем на большой загородный английский дом, еще недавно служившем военным госпиталем сначала для немцев, а затем для советских войск. Пятнадцать кресел окружали круглый стол, три из них были несколько выше других — Трумэн, Сталин, Черчилль. Двое последних были в военной форме, Трумэн — в сером фланелевом костюме. Сталин был всегда с папкой, Черчилль курил огромную сигару. Сталин выступил первым и предложил в качестве председателя президента Трумэна. Трумэн поблагодарил. В Потсдаме перед дипломатией Белого дома, близкой теперь к обладанию атомным оружием, стояли два важных вопроса: будущее повер- 1 McCullough D. Truman. New York: Simon and Schuster, 1992, p. 426. — 198 —
|