Как убивали СССР

В этом смысле симптоматичными были публикации газеты «Президент» периода октябрьской трагедии 1993 года. Из многочисленного набора пылающих ненавистью статей приведем такой фрагмент: «... нет оппозиции, есть откровенные фашисты, бандиты, погромщики, с которыми неприменимы язык дискуссий и парламентский протокол. Мы должны быть твердыми, а если потребуется, то и жес­токими. Страна больна коммуно-фашистским раком, ей ну­жен хирург, а не бабки-шептуньи».

В 1998 году Яковлев организовал Антифашистский кон­гресс, который не вызвал интереса в обществе - ну никак отставному партноменклатурщику не удавалось доказать, что в России фашизм таки есть. Приходилось измышлять за­гадочные сюжеты - мол, борцов с сионизмом организовало КГБ, «чтобы выпустить из общества пар диссидентства». А в результате возник, якобы, российский фашизм. Вот Яковлев и побежал к Ельцину - вынудил того подписать пустой указ о борьбе с «российским фашизмом», хотя даже в Академии наук затруднились сказать, что это такое. Сам Яковлев пред­ложил Ельцину считать фашизмом «разжигание националь­ной розни, пропаганду исключительности одной нации за счет другой, пропаганду войны и насилия». Таковое разжи­гание, разумеется, относилось не к дудаевым и Шаймиевым, рахимовым и гусинским, а лишь к своим бывшим соратни­кам по партии - ко всем, кто Яковлеву не нравился.

«Уголовщина, освященная идеологией, - эта формули­ровка подходит как коммунистам, так и фашистам», - гово­рил Яковлев. Ну да, в «фашистской» КПСС Яковлев сделал карьеру, а потом стал выдавать себя за анти-Штирлица: «У нас был единственный путь - подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной пар­тию. Мы свое дело сделали».

Воспринимая мафиозную организацию от олигархии, элитарные троечники превратились в цеховиков гумани­тарных профессий. Здесь сложились свои «мафии», созда­ющие и пропагандирующие фиктивные авторитеты. А те главным своим делом сочли оправдание олигархического режима.

Один из идеологов олигархии излагает суть дела так: «... полагаю, что, в конце концов, мы должны стать обществом, где основными действующими лицами политической жиз­ни не будут те, кто занимает официальные посты. Так во всех странах. Так должно быть. Политик - это футболист, которого выпустили на поле, он должен быть прекрасно подготовлен: забивать мячи, срывать аплодисменты, быть кумиром публики. Но решают вопрос, когда его выпустить, в каком матче, на сколько минут и т. д., уже другие. Я ду­маю, что когда-нибудь у нас в стране ключевые решения в политике будут принимать не политики. Когда такое время настанет - это будет нормальная страна» (Г. Попов, «НГ» 10.12.93).