|
Я решил бежать. Две стены преграждали мне путь в свободный мир. Под одной можно сделать подкоп, а через вторую надо было каким-то образом перелезть. Охранники по ночам спали. Теперь нужно было дождаться грозовой ночи. Стены моей камеры были не слишком толстыми. Но чтобы проделать в одной из них хорошее отверстие, без инструмента не обойтись. Затем передо мною вставала старинная тюремная стена. Высокая, сложенная из прочного кирпича. Я должен буду достать дюжину длинных гвоздей, вбить их в стену крепко, но не производя излишнего шума. Это и будет лестницей. Наверху прилажу веревку, связанную из простыней и дхоти, спущусь по ней — и все! План выглядел законченным. В одном углу во дворе тюрьмы я обнаружил кучу старых, заржавленных ведер для нечистот. Я отодрал от них ручки, распрямил и заострил молотком. Вот вам и гвозди. Однажды, прогуливаясь вдоль стены, я заметил, что на красном кирпиче сереет небольшой кружок цемента. Когда-то это была отличная большая дырка — плод упорства и труда многих часов. Через эту дырку обитатели женской и мужской тюрем имели возможность переглядываться, встречаться, так сказать, лицом к лицу. Существование ее не было секретом для тюремных надзирателей. Но они делали вид, что ничего не замечают. Однако вскоре один предприимчивый охранник углядел здесь возможность поразжиться за счет жаждущих общения и стал облагать «местным налогом» каждого любопытного. Ана с головы! У некоторых заключенных не было ни пайсы. Однажды один из таких бедняков принялся бурно протестовать против этих поборов. Тогда охранник замазал дырку цементом, а недовольного заключенного наказал тридцатью шестью ударами плетью. Несколько дней спустя я, негромко насвистывая, опять шел вдоль стены, как вдруг услыхал: — Кто это там свистит? Я отозвался. — А как вас зовут? — послышалось из-за стены. Я сообщил свое имя, срок заключения, рассказал о совершенном преступлении. Она, в свою очередь, поведала о себе. Зовут Нараяни. Двадцать два года. Умеет читать и писать. Срок — 14 лет. В тюрьме уже год. Помолчали. Потом Нараяни попросила: — Вы не дадите мне кустик роз? — А откуда вы знаете, что у меня есть розы? — Здесь, в тюрьме, секретов нет. — Нараяни! — закричал я со страстностью, которой прежде никогда в себе не подозревал. — Я дам вам все розы в мире! Она весело рассмеялась. Будто тысяча серебряных колокольчиков зазвенела вокруг. — Нараяни! Оставайтесь на месте! Не уходите, слышите! Я мигом принесу вам куст. Примчавшись в свой садик, я осторожно выдернул один розовый куст, связал его, завернул в мешковину и бросился обратно к стене. — 172 —
|