Человек - оркестр

Погружаясь в безымянное множество "оттенков и отпечат­ков", удается накопить вначале смутный, но развивающийся опыт переживания чужого "положения" и "шкуры" совсем иначе, чем при попытке подыскать соответствующие назва­ния-этикетки и опоре на рациональное. Период бессловесного, размытого, конкретно-чувственного "понимания телом" в на­шей работе обладает и собственной ценностью, но к тому же является подготовительным, "инкубационным". Его длительность связана с потребностью создать условия и среду, в кото­рой могли бы дозреть, выкристаллизоваться и родиться от­четливые элементы узнавания, а затем и точные описания другого, возможность иных суждений.

Разумеется, определенное место в работе занимает и тради­ционное для тренинговых групп обсуждение того, "что сейчас происходило", и буквальное разыгрывание более крупных и жизнеподобных фрагментов поведения. Однако при этом нам представляется важным сначала насытить непосредственный чувственный опыт участников таким объемом новых впечат­лений непривычного для них масштаба – будь то проявления пластические, голосовые или любые другие, – чтобы переход к обсуждению также мог вызывать появление нового языка для описания происходящего.

Некоторый период "немоты и странности" на занятиях сам по себе не вызывает напряженности – напротив, он как бы дает участникам право забыть или вовсе не знать, "как это называется". В этом смысле многие упражнения микрострук­турного тренинга направлены, кроме всего прочего, и на то, чтобы на время лишить "вещи" – "названий".

Критерием подлинности происходящего процесса является повышение "качества взаимодействия": меньше лишних слов и неточных коммуникативных действий; вместо соревнова­тельного "не хуже других" появляется настоящий интерес к тому, как у другого; возникает удовольствие от движения; многое замечается и решается на несловесном уровне – отсю­да масса коротких взаимодействий взглядом, изменением по­зы, положения в пространстве и т.д.; вместо усталости с тече­нием времени занятия открываются всегда существовавшие, но не использовавшиеся запасы энергии. В общении происхо­дит, в известном смысле, то же, что и в разработанном до нюансов собственном движении. Другой человек не утомляет, потому что в нем много разного; собственное движение пере­стает быть "скучным" поэтому же. Спокойное, не стремящееся к немедленному результату переключение внимания и дейст­вия внутри очерченной области – будь то движение собствен­ного плеча, следование за рисунком напряжений чужого тела или оглядывание всех сидящих в кругу – создает эффект, подобный эффекту паруса или лыж в физическом мире. Во много раз возрастает "площадь опоры", каждое конкретное действие становится "одним из", за счет чего его собственное внутреннее напряжение снижается, распределяясь между раз­ными возможностями, каждая из которых доступна.