|
Все это я как бы выношу за скобки, когда мы с Лелей – вместе, когда она говорит, что лучше меня никого не найдет, что я ей нужен и другие хорошие слова... 31 марта На работе – разговор с А., который принимает живое участие в нашем романе. "Я наглядеться не мог, какой ты был счастливый, прямо светился весь... Ну, думаю неужели наконец повезло, досталось счастье?" Теперь со свойственной ему решительностью А. призывал меня немедленно порвать унизительные отношения. "Пусть катится на все четыре стороны, дрянь такая! – кричал. – Неблагодарная, лживая дура!" Лелька как-то раз проронила, что "не стесняется меня"... Это трогательно. А ведь, по сути, ее должно бы волновать, не стесняюсь ли я ее... Хотя и мог бы. Она не хочет принять другого общества, других вариантов отношений – конечно, это потребовало бы усилий, надо бы учиться, а мы не желаем, решив раз навсегда, что уже все знаем в этой жизни. Леля считает, что она меня облагодетельствовала своим снисхождением. А вот А. – и не только он один – убежден, что это ей жутко повезло... Если ей так необходим этот Эдик, то не честнее ли было бы обходиться, так сказать, своими средствами? Не парадоксально ли, что я хожу пешком, а Эдик всюду разъезжает на машине? Нет, я не против, мне нравится, как Лелька смотрится за рулем. Но странно, как быстро она привыкла, что машина в ее полном распоряжении. Когда мне нужно срочно куда-то подъехать – всегда оказывается, что это как-то "вторгается в ее планы". Логичнее было бы не мне искать ее – и волноваться, куда она пропала и когда объявится, а ей искать меня и спрашивать, не надо ли чего. Но это если мы друзья. А если я "влюбленный лопух", который все стерпит – то тогда конечно... После работы пошли с сестрой в консерваторию. Игорь Ойстрах, во втором отделении фальшививший безбожно Шуберта. Приехал домой около часа. Леля так и не позвонила. 6 апреля Снова лед и пламень, только языки пламени уже не такие высокие, и лед немножко подтаивает. Два и три дня были наполнены тихой радостью, почти похожей на семейное счастье. Нежное участие, не переходившее в секс. В воскресенье поехали к Семенову. Открыл дверь мастер, который делает там ремонт. "Он вышел с собакой, подождите". Прошли на кухню. Лелька по-хозяйски полезла в холодильник ("Есть хочу... О, сало! Вот что я съем!"), пошарила в шкафах, поставила чай. Я пытался остановить – неудобно, подождем хозяина! – но безрезультатно. И уже потом меня осенило: все, что мне казалось милым свидетельством, что она у меня, "как дома", – это только ее натуральное поведение в любом доме. И ничего особенного ("наше общее") за этим не стоит. — 218 —
|